Иван Фирсов - Морская сила(Гангутское сражение)

Адмиралу Норрису предписывалось убедить шве­дов «скорее подчиниться каким угодно условиям, чемпродолжать войну, которая может кончиться не чем иным, как полной гибелью шведского короля и ко­ролевства».

Адмирал Норрис наконец-то с облегчением вздох­нул:

— Сигнал по эскадре! Ставить все паруса! На румб вест-норд-вест!

Английская эскадра направилась к сток­гольмским шхерам. Требовалось срочно дать «добрый совет» королю Фридриху.

В Петербурге надеялись не на «добрые советы», а на свою морскую силу.

В прошлом году Петр ввел на флоте собственноручно сочиненный Морской устав — «Книгу о всем, что касается доброму управлению в бытность флота на море».

После Гангутской виктории уяснил он, что без твер­дых правил корабельной жизни флоту не быть. И еще осознал значимость морской мощи для державы.

В указе царь изложил свое кредо на морскую силу. «И понеже сие дело необходимо нужное есть государ­ству по оной присловице: что всякий потентат, кото­рый едино войско сухопутное имеет, одну руку имеет. А который и флот имеет, обе руки имеет». Четко про­писал в этой библии морской жизни все возможные случаи и определил действия в них всех, от матроса до адмирала, как в бою, так и в обыденной корабельной жизни.

Одну библейскую заповедь Петр поставил во главу угла морской службы. Начал с генерал-адмирала, са­мого старшего флотского начальника, ибо рыба с го­ловы тухнет. «И понеже корень всему злу есть сребро­любие, того для всяк командующий Аншеф должен блюсти себя от лихоимства и не точию блюсти, но и других от оного жестоко унимать и довольство­вать определенным. Ибо многие интересы Государст­венные через сие зло потеряны бывают. И такой ко­мандир, который лакомство великое имеет, не много лучше изменника почтен быть может». Вот так-то приравнял Петр казнокрадство, как злодеяние, к из­мене отечеству.

Устав Морской штудировал и Михаил Голицын накануне победы при Гренгаме…

В тот день, когда Норрис получил депешу из Лон­дона, генералу Михаилу Голицыну вручили приказ Петра: «Галерному флоту принять десант, следовать к Ништадту и действовать по указанию русских упол­номоченных на переговорах». Сто тридцать галер уст­ремились к бухте Ништадта. Русская эскадра, на-

правлявшаяся к шведским берегам, выглядела вну­шительно. 30 августа 1721 года Россия и Швеция под­писали мирный договор, «вечный, истинный и неру­шимый мир на земле и на воде».

«Николи наша Россия такого мира не получа­ла», — с облегчением вздохнул Петр и на бригантине отправился в Петербург.

«На другой день утром, подплывая к городу, — свидетельствует историк, — приказал он трубить тру­бачу и стрелять из пушек, сам же стоял на носу бри­гантины в парадном мундире, с обнаженной головой. Народ, видя торжественное возвращение царского судна, понял, что случилось нечто важное, и собрался на Троицкой площади, куда направился и Государь; высадившись на пристани, Петр прошел в собор, где прибывший митрополит Стефан Яворский приветст­вовал царя словами: «Вниди победитель и миротво­рец»; началось благодарственное молебствование.

Светлый и сияющий радостью вышел по оконча­нии его Петр, окруженный своими сановниками, на площадь, взошел на устроенное возвышение и об­ратился к народу: «Здравствуйте и благодарите Бога, православные, что за толикою долговременную вой­ну, которая продолжалась 21 год, оную всесильный Бог прекратил и даровал нам со Швецией вечный мир». Восторженные клики народа и пушечная паль­ба были ответом Петру; многие плакали от радостной вести, вспоминая все тяжести долголетней войны; на площадь выкатили бочки с вином, и народ принял­ся за угощение.

Петр жаловал генералов и адмиралов. Апраксин уже имел высший флотский чин, ему одному присво­или носить в море особый кайзер-флаг, давно прощен­ный Крюйс стал адмиралом, Меншиков и Сивере — вице-адмиралами. Первым чин контр-адмирала из русских капитанов получил Наум Сенявин…

Как часто бывает, кто-то посчитал себя обойден­ным. Среди них протеже Крюйса, капитан второго ранга Витус Беринг, с обиды он вскоре подал в от­ставку…

Не обошли вниманием и создателя флота. «В знак понесенных своих трудов в сию войну» Петр принял от генерал-адмирала и других флагманов чин полного адмирала. На торжествах, где царь был удостоен ти­тула Отца отечества, Императора и Великого, он не преминул в ответном слове напомнить: «Надлежит Бога всею крепостью благодарить, однако же, надеясь на мир, не подлежит ослабевать в воинском деле».