А. Сахаров (редактор) - Николай II (Том II)

…Желание немедленно приступить к действиям против врагов и соперниц постепенно стало наполнять энергией даму на средневековой кровати. Она ещё раз потянулась, а затем одним движением, как молодая, поднялась на ноги. Нажала кнопку электрического звонка. Камеристка словно ждала под дверью и появилась немедленно.

– Гертруда, ванна приготовлена? – спросила дама.

– Ваше высочество, всё готово! – поклонилась камер-юнгфера.

– Телефонируйте от моего имени князю Белосельскому, Сергею, – пояснила дама, – и передайте через него приглашение ко мне сегодня на вечер трёх-четырёх офицеров его уланского полка! Да особенно попросите его привезти ко мне графа Лисовецкого. Скажите князю, что будет петь Вяльцева… Да, пригласите ещё полковника Бискупского из лейб-гвардии конного полка… Он такой милый…

Когда часы пробили полдень, в уютном уголке Зимнего сада великокняжеского дворца, отделанном чудесным резным деревом, собрались за завтраком члены дружной семьи – «Старшая», Кирилл со своей Викторией Мелитой и Борис. Андрей, как это часто бывало, манкировал семейным завтраком. Мария Павловна знала, что младшему сыну не по душе те разговоры, которые обычно велись в узком семейном кругу против Ники и Аликс. Он уважал и любил своего двоюродного брата, царя, неплохо относился и к молодой Государыне, будучи ей по-настоящему благодарен за то, что их крепкая и страстная любовь с Ники освободила Матильду Кшесинскую от юношеской влюблённости в Николая Александровича и оставила балерину для него. А он обожал Матильду, которая никак не могла выбрать между его дядей Сергеем Михайловичем и им. Но он так любил её, что готов был ждать целую вечность, только чтобы жениться на ней.

Великий князь Андрей хорошо знал свою мамми. По характеру он выдался совсем другим, чем его братья. Он был открытый, честный и добрый молодой генерал-майор свиты Его Величества, который старательно нёс службу в конной артиллерии, а всё свободное время посвящал Матильде и балету. Поэтому он в очередной раз вполне сознательно не явился на семейный завтрак. Тем более в день, когда мамми давала приём и с утра должна была распределить на нём роли своих детей.

Завтрак был довольно скромен, и мать грозно посмотрела на Бориса, когда он второй раз потянулся за бутылкой вина. Мария Павловна не жалела дорогое вино, а боялась, что сын до вечера может так напробоваться, что будет не в состоянии завязать такие дружеские контакты с приглашёнными офицерами, какие были нужны великой княгине для осуществления её планов.

Когда камер-лакеи, поставив на стол горячее блюдо, удалились за пределы Зимнего сада, великая княгиня, попробовав пулярки, решительно отставила свою тарелку в сторону и твёрдо заявила:

– Дети! Я получила из Ливадии самую свежую информацию от моих… ммм… друзей… – постеснялась «Старшая» назвать истинным словом «шпионы» тех, кто доносил ей о каждом движении в царском дворце. – Мне сообщают, что произошло немыслимое: Аликс рассердилась на свою фрейлину Анну Вырубову! Между ними в присутствии Государя произошла ссора, которая может лишить Императрицу одной из её по-настоящему верных подруг…

Стальными глазами Мария Павловна обвела Кирилла, Викторию Мелиту, именуемую теперь на русский манер Викторией Фёдоровной, Бориса.

– Я говорю вам это для того, – жёстко продолжала великая княгиня, – чтобы вы в своих разговорах в салонах и беседах с друзьями могли осторожно выдвигать две версии причин этой ссоры. Первая версия, весьма близкая к истине, – Аликс ревнует Аню к своему мужу. Говорить надо так, чтобы собеседники понимали, что хотя никто Ники за ноги и не держал, но эта разведённая жена лейтенанта Вырубова вполне могла быть и в постели Императора. Такое истолкование унизит мою старую противницу – Аликс, ещё больше рассорит Александру с Николаем и всё Царственное Семейство – с Вырубовой…

Гуляка и жуир Борис глупо захихикал и сказал:

– А ведь это в глазах некоторых только поднимет авторитет Ники…

«Старшая» так строго посмотрела на него, что великий князь сразу замолчал, но улыбку с лица забыл стереть. Мария Павловна продолжала:

– Вторую версию, которую вы должны развивать, пускайте в оборот осторожнее, ссылаясь на то, что вы её где-то слышали. Она не должна исходить прямо от вас. Итак, Аликс ревнует Вырубову к… Распутину!..

– Браво, мамми! – захлопал в ладоши Кирилл, и злорадная улыбка появилась на его лице. Сухая и чопорная Виктория тоже оживилась и заулыбалась, поскольку обожала скабрёзности. Один недалёкий Борис пожал плечами и сказал: