Владимир Буртовой - Последний атаман Ермака

— Стало быть, мне с казаками обойти Бегишев городок со спины? Тогда надо на двух стругах сплыть вниз по Иртышу, до холма, струги оставить и выйти на берег незамеченными, — вслух поразмыслил Матвей Мещеряк. — До восхода солнца должны успеть.

Атаман Ермак покачал головой, с чем-то не соглашаясь:

— Ежели я утром подступлюсь к городку на пяти стругах, Карача и Бегиш догадаются, что часть казаков где-то укрылась в засаде. А надобно вот как сделать — усади своих людей в челны, по этой стороне спустись вниз, а за холмом, когда ночной туман укроет Иртыш, плывите к правому берегу. Должны успеть к восходу солнца, только постарайтесь не ткнуться в татарские дозоры, обнаружат — поднимут сполох на все Сибирское царство! Уразумел, Матвей? В поход наденьте броню для бережения от стрел.

— Уразумел, Ермак Тимофеевич. Ужинать из котла некогда, возьмем хлеб да вяленое мясо, в челнах перекусим. Ну, прощевай покудова, Ермак Тимофеевич, пошли собираться…

Невысокая пелена тумана в полном безветрии надежно укрывала челны от вражеского подсмотра. Казаки гребли изо всех сил, стараясь как можно быстрее пересечь Иртыш и уткнуться в песок правобережья. Матвей Мещеряк, изготовив заряженную пищаль, облаченный в тяжелую кольчугу под кафтаном, в железной шапке, застегнутой на ремень под подбородком, внимательно поглядывал вперед, чтобы вовремя дать знак гребцам, если вдруг появится упавшее в воду дерево или плывущая по реке коряга. Иртыш, к счастью, был чист, потому как давно над степями не было проливных дождей с их мутными потоками.

— Осторожно, братцы, — предупредил Матвей Мещеряк сидящих за веслами. — Кажись, берег близок. Вона, туман как потемнел впереди.

Действительно, впереди, сквозь туман, стал просматриваться обрывистый берег, а сверху, совсем неожиданно, из близкого леса донеслось раскатистое уханье пернатого хищника, только не понять было просто ли пугал кого филин или кричал с досады, упустив юркую мышь в глухое подкоренье.

— Тащите челны на песок, — вполголоса распорядился Матвей Мещеряк. — Может статься, что пригодятся еще. А теперь поищем удобной лощины для карабканья наверх.

Казаки, вскинув по две пищали на плечи, придерживая сабли, чтобы удобно было идти, гуськом потянулись за атаманом, каждый в своем десятке с Ортюхой Болдыревым и Иваном Камышником. Ивану идти было труднее — давала о себе знать рана, полученная еще летом минувшего года в хождение за ясаком в Пелымское княжество, где правил Аблегирим, давний враг Руси, не единожды нападавший вместе с Кучумом на русские городки за Каменным Поясом.

— А-а, дьявол, расшиби тебя гром натрое! — шептал всякий раз Иван Камышник, когда чем-нибудь задевал за раненое правое бедро. — Торчало бы себе на радость в другую сторону, так нет же, норовит в больную ногу сунуться!

Третий десяток казаков вел Тимоха Приемыш. Чтобы облегчить ходьбу другу, попросил казаков забрать у Ивана пищали, и Камышник взбирался вверх, опираясь обнаженной саблей в твердую сухую землю, словно старец о звонкий посох. Вскоре продрались сквозь кусты и лощиной поднялись на северный склон холма, густо поросший соснами. Под ногами мягкий слой опавших игл и разной травы, над головой изредка просматривались яркие мигающие звезды, а над Иртышом все та же пелена тумана, которая лишь местами, ближе к стрежню, разрывалась темными пятнами над спящей рекой.

— Поспешим, братцы, скоро восток зарозовеет, а нам шагать еще верст пять по лесной чащобе, — поторопил Матвей Мещеряк товарищей.

Шли бережно, прислушиваясь к каждому звуку, который так хорошо слышен в ночном лесу, но кроме неспящих филинов да легкого шуршания убегающих мышей, ничего подозрительного не замечалось. К Бегишеву городку вышли с первыми из-за горизонта лучами утреннего солнца, когда однотонные кучевые облака над головой подкрасились снизу бледно-розовыми красками.

— Ого! Татарские князья решили отгородиться от нас кострами, как ладанным дымом отгораживаются от нечистой силы! — пошутил Ортюха Болдырев.

Он остановился на опушке леса рядом с атаманом, казаки залегли в бурьяне, не переставая наблюдать вокруг и особенно за городком. Внимание атамана привлек большой табун коней, которые стреноженными паслись между лесом и сторожевыми кострами, разложенными с наружной стороны неглубокого рва. На валу парами, через полста саженей, стояли дозорщики, высматривая в поле, что может вдруг пошевелиться. На юг по тракту изредка скакали парные всадники из городка и в городок.