Геннадий Левицкий - Великие Князья Литовские - Ягайло

— Так распорядился подканцлер. — Ответил каштелян.

— Кто для тебя важнее: подканцлер или королева?

— Вы, конечно, ваше величество.

— Так почему же ты не пропускаешь во дворец человека, которого мне угодно видеть?

— Завиша — страшный человек. Мы все привыкли исполнять его распоряжения, и во времена вашего отца и после его кончины.

— Но ведь теперь у вас есть королева.

— Это так, ваше величество, — замялся каштелян, — но подканцлер не прощает неповиновения.

— Иди, мне все ясно.

Каштелян покинул покои, а королева открыла дверь боковушки и выпустила шляхтича.

— Ты слышал наш разговор, Ян?

Шляхтич покраснел и ответил:

— Вы беседовали слишком громко, но если прикажете, ваше величество, я тут же забуду содержание разговора.

— Хорошо, забудь, но прежде передай Вильгельму все, что слышал в этой комнате.

— Я передам все слово в слово. — Заверил шляхтич и начал пятиться к двери. Ян решил, что его миссия исчерпана.

— Подожди. — Остановила его королева. — Мои просьбы еще не кончились.

— Я к услугам вашего величества, — с готовностью склонил голову Ян.

— Передай Вильгельму, что человек, который его любит, сегодня с наступлением сумерек будет ждать у ворот францисканского монастыря. — После минутного колебания промолвила Ядвига.

Затем королева достала из ящика стола увесистый атласный мешочек и протянула его Яну:

— Это золото, надеюсь, сделает твой труд на благо королевы более приятным, а твой язык — менее болтливым.

— Ваше величество, — шляхтич вежливо отстранил мешочек, — эрцгерцог Вильгельм с лихвой заплатил за все мои хлопоты.

— Бери, бери, Ян, — настояла на своем королева, — ты честно заработал эти деньги.

Солнце еще висело огромным красным шаром над кромкой горизонта, а Ядвига в сопровождении преданной Гражины уже спешила к месту свидания. Издалека она приметила знакомый плащ гранатового цвета и инстинктивно ускорила шаг. Эрцгерцог поспешил навстречу любимой.

Забыв обо всем на свете, королева прильнула к груди Вильгельма прямо посреди пыльной дороги. Слезы радости потекли из прекрасных глаз Ядвиги, обильно увлажняя плащ и камзол эрцгерцога. Последний также смахнул левой рукой скупую слезу, правой продолжая прижимать королеву к своей груди, точно боясь, что его сокровище отнимут. В таком положении влюбленные оставались довольно долго. Наконец Гражина, поборов смущение и страх, обратилась к повелительнице:

— Ваше величество, прохожие обращают на вас внимание.

Слова девушки возвратили влюбленных с небес на грешную землю. К Ядвиге первой вернулась жажда деятельности. Она схватила эрцгерцога за руку и сказала:

— Пошли быстрее, Вильгельм. У нас мало времени. Нужно успеть до того, как меня хватятся во дворце и начнут искать.

— Куда мы идем, Ядвига? Что ты задумала? — Спросил, еще не пришедший в себя от радости, юноша.

— В монастырь, дорогой, в монастырь.

— Ты решила посвятить себя богу!? А как же я? — Отчаянно произнес Вильгельм.

— Не совсем так, любимый. Просто настоятель божьей обители — хороший знакомый моего отца, я часто бывала у него маленькой девочкой. Теперь я хочу попросить этого святого человека обвенчать нас в монастырской церкви. — И тут королева спохватилась. — Прости, Вильгельм, я даже не поинтересовалась, хочешь ли ты стать моим мужем?

— И ты еще спрашиваешь, Ядвига! — С жаром воскликнул юноша. — Это все, о чем я могу мечтать.

— В таком случае переступим порог монастыря, и наши мечты станут явью. Когда мы покинем эту смиренную обитель, уже никто не сможет разлучить нас до смерти.

Королева проявила верх изобретательности и безрассудства одновременно. Спустя час после тайного венчания, ее супруг был поднят в ивовой корзине в окно краковского замка и, на правах хозяина, расположился в почивальне Ядвиги.

Королева опустилась на кровать и облегченно вздохнула:

— Вот все и позади, любимый. Теперь мы — муж и жена.

Вильгельм присел рядом с ней.

— А знаешь, Ядвига, мне кажется, что все это сон. Вот проснусь я на грязной кровати постоялого двора, и ты исчезнешь.

— Никуда я от тебя не уйду, дорогой. — Успокоила королева мужа, одаривая его самой нежной улыбкой.

— Все равно не верится, что небесам было угодно послать мне такое счастье.

— Посмотрим, что ты скажешь лет через…

В это время громкий стук прервал речь королевы. Ядвига и Вильгельм одновременно взглянули на дверь. В душе они оба осознали, что с этим стуком их мирной семейной идиллии пришел конец.