Сергей Лексутов - Полночный путь

— Меч прихвати…

— Зачем?! — изумился Серик.

— Ты так разоделся, что Рюриковы дружинники наверняка привяжутся…

Пожав плечами, Серик прицепил к поясу меч, а сзади за пояс заткнул длинный и узкий половецкий кинжал.

Чинно шли по улице; впереди Серик с Батутой, плечом к плечу, следом — величественно плыла дородная мать, а уж за ней, как цыплята, стайкой сестры, разодетые в яркие шелка. Серик сразу обратил внимание, что большинство горожан оставили своих дочерей дома. Надо же, осенний торг — и девок дома забыть!

Встречные уважительно раскланивались с Батутой, кивали и Серику. Проезжий боярин остановился, сказал:

— Здравствуй, Батута!

Не снимая шапки, Батута медленно произнес:

— И ты здравствуй… Как мой меч? Еще не опробовал?

— Опро-обовал… Добрый меч. По приказу князя в печенежскую землю ходил под личиной германского рыцаря…

Серик не удержался, нетерпеливо спросил:

— Ну, и што там?

Боярин медленно оглядел его с ног до головы, спросил небрежно:

— А это еще что за пацаненок?

— Брат это мой… — обронил Батута.

— А не рано ли твоему братцу такими игрушками баловаться? — с едкой иронией в голосе вопросил боярин.

Серик обозлился, медленно выговорил:

— То-то тебя князь послал в печенежские земли; с такой рожей и пузом, ну, вылитый германец! — боярин изумленно приподнял брови, а Серик продолжал: — Хочешь по-настоящему братов меч испробовать? Давай, слезай с коня!..

Боярин добродушно покачал головой:

— Ну и брат у тебя! Он что, и правда, такой лихой?

— А ты испытай… — с подначкой проговорил Батута. Но тут же посерьезнел, и спросил: — Ну, и что там, в печенежских землях?

— А тревожно как-то… Германцев полно. Ходят толпами в белых плащах с красными крестами. Не к добру все это… Слышь, Батута, а ты отдашь за моего сына свою младшую?

Вперед выступила мать и строго выговорила:

— Ты, боярин, шути, да не заговаривайся! Знаем мы, каково простой девушке в боярской семье…

Боярин смутился, сказал потупившись:

— Да не шучу я… Разве может быть урон боярской чести, породниться с таким мастером? — тронув коня, он поехал своей дорогой.

Глядя ему вслед, Батута проговорил:

— И верно, тревожно что-то… Князь соглядатаев посылает в земли печенежские… Прав ты, Серик; большой войной пахнет. Раньше набеги случались, как гром с ясного неба, но и отбивали их с легкостью. А сейчас угроза копится, будто гроза среди тихого дня…

Они еще и до ворот не дошли, когда услышали шум торжища. Пройдя ворота, остановились, оглядывая море разливанное многолюдства; стояли ряды телег, с задранными в небо оглоблями, у берега, тесно, борт к борту, стояли челны и ладьи.

Оглядывая из-под ладони торжище, Батута пробормотал:

— Чего-то не видать ладьи дружка моего германского, Иодля… Доброе железо привозит всегда…

Сзади послышался радостный вопль:

— Братцы! Гляньте-ка, какие крали!..

Серик резко развернулся, из ворот вывалило пятеро Рюриковых дружинников, и теперь они нахально пялились на сестер. А те испуганно жались к матери.

Батута медленно выговорил:

— Шли бы вы по добру…

— А то, что будет?! — угрожающе выставил вперед щербатую, бритую морду кособокий верзила, в красной франкской рубахе.

— А то бок подправлю, враз прямым станешь… — спокойно выговорил Батута.

Вокруг уже собирался народ. Двое, видать заядлые драчуны, вытаскивали из-за поясов рукавицы, деловито натягивали на руки. Двое парней у ближайшего воза аккуратно выворачивали оглобли. А Рюриковы дружинники, будто и не понимали, что их сейчас бить начнут, и бить будут долго и основательно. Один из них сунулся к Серику, требовательно протянул руку:

— Отдай меч! Ни к чему он смерду…

Серик сговорчиво проговорил:

— Да на, возьми… — и, выдернув меч из ножен, так засветил им плашмя дружиннику по лбу, что звон разнесся на все торжище.

Батута уже умело правил бока кособокому; саданув два раза кулачищами по бокам, со всего плеча засадил в ухо, и этот разлегся, уютно примостив голову на кучку лошадиных яблок. Троих других молотили заядлые драчуны, сладострастно хекая, и азартно вскрикивая, обрабатывали кулаками так, что бедолаги не могли даже мечей вытащить. Вокруг крутились два парня с оглоблями, все примериваясь огреть оглоблей, но момента не подворачивалось. Вокруг стояли зеваки, и подбадривали криками драчунов. Серик пожал плечами и сунул меч в ножны. Побоище быстро завершилось; трое дружинников улеглись рядом с товарищами, парни разочарованно потащили оглобли хозяину воза, который, впрочем, стоял тут же, среди зевак.