Дмитрий Колосов - Император вынимает меч

Немало невзгод довелось пережить изгоям за годы их странствий. Они испытывали нужду и лишения, они со страхом внимали грозному рыку тигра в дельте Голубой реки, [17] Голубая река — Янцзы. они отбивались от лихих людей неподалеку от Шоучуня. Лишения закалили дух и укрепили члены. Сян Лян, муж, испытанный в сражениях и походах, нарадоваться не мог на юного Юя, росшего не по дням, скоро превратившегося из юнца в высокого, сильного, уверенного в себе мужчину. Да, Юй не знал начертания иероглифов, не мог похвалиться ученостью и знанием манер. Он не овладел даже премудростью владения мечом, в драке полагаясь на увесистую дубинку, но он был силен, отважен и яростен. Шестнадцатилетний юнец без страха мог выйти на бой против зрелого мужа и в одиночку разогнать целую толпу негодяев, число которых множилось из года в год. Юй был достойным наследником рода Сян, и Сян Лян, которому Небо не даровало сына, относился к племяннику с нежностью, с какой отец относится к своему наследнику. Юй же, рано лишившийся отца, платил дяде такой почтительностью, что ни один жучжэ не сумел бы найти ни малейшего повода, чтоб уличить юношу в несоблюдении сяо.

Шел шестой год с тех пор, как чуские аристократы оставили родные края, когда Небо привело скитальцев в княжество Вэй. Было лето, жаркое и изобильное, так что путешественникам не приходилось заботиться о пропитании. Хотя крестьяне уже испытывали нужду из-за роста налогов, объявленного ненасытным узурпатором Ин Чжэном, но ни один из них не отказывал ни в крове, ни в плошке риса двум странникам, чей благородный облик скрадывал впечатление от потрепанной, видавшей виды одежды. Сяны получали рис, а к нему и овощи, а если сильно везло, и в доме хозяина были рыба иль мясо, то и по кусочку отменного жаркого. В большем они не нуждались, ибо потребности странника невелики: набитое брюхо ослабляет ноги и убивает любовь к путешествиям.

Так, от деревни к деревне, от рощи к роще, от холма к холму, чуские аристократы достигли излучины реки, почти столь же великой и полноводной, как их родная Голубая река. Эту реку местные жители называли Желтой [18] Желтая река — Хуанхэ. — по весне она несла в своем быстром потоке множество частиц земли, дарящей невиданное плодородие полям. Искупавшись в прохладной воде, дядя и племянник наскоро перекусили и улеглись спать под развесистым вязом: за день путники отмеряли не один десяток ли пути и устали, к тому же уже наступала ночь.

Но выспаться им так и не удалось. Тай-инь уже исчезла со звездного покрывала, но радостные лучи Тай-ян еще не пробились из-за холмов, когда Сян Ляна, чей сон был по-военному чуток, разбудили собачий лай и гомон людских голосов. Недоумевая, кому и с какой целью взбрело в голову шастать в темноте, Сян Лян разбудил Юя, и путники приготовились к неожиданностям, гадая кто и зачем бродит ночью в речных зарослях, где и днем можно запросто свернуть шею, споткнувшись о корягу, иль провалиться в омут.

Тем временем шум становился сильнее. Собачий лай и голоса приближались, и путешественники не придумали ничего лучшего, как залезть на тот самый вяз, что дал им кров. Первым вскарабкался ловкий Юй, который с помощью пояса помог очутиться на ветвях и дяде.

Чусцы сделали это очень вовремя, потому что всего через несколько мгновений из-за холма появилось множество огней, и вскоре заросли наполнились людьми. Можно было подумать, что это разбойники, но пришельцев было слишком много и вели они себя слишком шумно для лихих людей, обыкновенно стремящихся не выдавать своего присутствия. Одни из незваных гостей держали в руках факелы, другие вели на поводу псов, чутко реагирующих на запахи, издаваемые живыми тварями. Одни псы бросались в кусты, где могли таиться кабаны или речные крысы, другие облаивали деревья, если чуяли там птицу или забившуюся в дупло белку. Люди странным образом реагировали на сигналы, подаваемые своими псами. Они почему-то пускали стрелы и в кусты, и в деревья, словно невидимые во тьме животные твари были им ненавистны. Одна или две стрелы вонзились и в вяз, в ветвях которого затаились Сян Лян и Юй, но, к счастью, миновали людей.

Все это было очень странно, даже таинственно. Дядя и племянник с облечением перевели дух, когда странные люди миновали их, отправившись дальше. На всякий случай они побыли в ветвях еще, после чего осторожно спустились вниз.

— Какие-то сумасшедшие! — пробормотал Сян Лян, которому в своей жизни приходилось видеть людей, лишившихся рассудка.