Аркадий Ваксберг - ИЗ АДА В РАЙ И ОБРАТНО

Не могу с удивлением не отметить многократно повторяемые им заверения, что в числе близких ему людей много евреев. Такие заверения – самый ходкий «аргумент» тех, кто заражен подобным грехом. Помню, как Анатолий Софронов, чьи чувства к «безродным» общеизвестны, уверял меня, что его лучшим другом был любимый им Зига – композитор Сигизмунд Кац. У меня нет никаких оснований считать Солженицына тривиальным антисемитом, как полагают многие. И однако же использовать затасканный «аргумент» юдофобов для отвержения несправедливых обвинений не кажется мне подходящим для писателя и мыслителя такой величины.

Отклики российской прессы нашему читателю хорошо известны. Интерес представляют не эмоциональные оценки апологетов или ниспровергателей маститого автора, а суждения специалистов. Ими, а не дилетантами, отмечены десятки солженицынских фальсификаций.

«Солженицын думает, что создал научное исследование. Он, конечно, ошибается. Ученый не стал бы цитировать одних авторов по отрывкам из других, не ссылался бы на энциклопедии как на главный источник полученной им исторической информации, не врывался бы на страницы цитируемых документов с собственными страстными замечаниями». Таково суждение профессора Московского университета, ведущего исследователя Института славяноведения Российской Академии Наук – Сергея Иванова.

А вот отзыв доктора исторических наук Валентины Твардовской, дочери главного редактора журнала «Новый мир» – Александра Твардовского, который открыл миру писателя Солженицына. Отмечая массу исторических ошибок, передержек, умолчаний, всю антиисторическую тенденциозность, содержащуюся в первом томе книги «Двести лет вместе», она приходит к такому выводу: «Все это, как и многое другое, что не вместилось в газетную заметку, не позволяет признать (эту книгу. – А. В.) научным или художественным исследованием» (Общая газета. 2002. № 14).

Оба эти высказывания всамделишных ученых, видных специалистов-историков – прямой ответ на поспешное утверждение, содержавшееся в вопросе Виктора Лошака: «…за многие десятилетия писательского труда это ваша первая научная, историческая работа» – и на благосклонный ответ писателя: «Меня, собственно говоря, и в «Красном колесе» на научность потянуло…» (Московские новости. 2001. № 25. С. 8).

«Какую же надо иметь сговорчивую совесть, чтобы связать первую волну эмиграции евреев из России (одна из самых поразительных солженицынских фальсификаций! – А. В.) не с погромами и беспросветной «чертой оседлости», а с реформами винно-водочной торговли, ущемившей интересы еврейских шинкарей», – пишет историк Григорий Зеленин в статье «Лесков против Солженицына» (опубликована сначала в газете «Новое русское слово» – 2001. 7 декабря, затем в «Общей газете» – 2002. № 6). Ссылка на совесть, особенно в данном случае, вполне уместна: ведь автор «Левши», «Очарованного странника», «Леди Макбет Мценского уезда» был еще и автором «Жидовской кувырколлегии», но в начале восьмидесятых годов позапрошлого века, после кровавых еврейских погромов на юге, ужаснулся своей причастности к бесчесловечным и лживым суждениям, приведшим к такому финалу, пересмотрел свои взгляды, повернулся на сто восемьдесят градусов и создал большой очерк «Еврей в России. Несколько замечаний по еврейскому вопросу» – очерк, где он предстал живым свидетелем трагедии и ее объективным аналитиком. Но, естественно, тот классик этому классику не указ. Правда, и в «водочном» сюжете Солженицын вовсе не первооткрыватель. Про то, что евреи спаивают русский народ, были написаны тысячи и тысячи строк, эта свежая идея была в художественной форме проиллюстрирована Василием Беловым в романе «Все впереди»: если кто помнит, герой романа, еврей Бриш, занимался столь паскудным делом, повинуясь приказам своего хозяина по имени Дьявол.

Задача, которую поставил перед собой Солженицын, весьма проста, и он ее не скрывает: доказать, что евреям в России при царях жилось не так уж плохо и что если и случались нежелательные для них эксцессы (погромы он все-таки в принципе не одобряет), то лишь по их же вине. Воистину поразительно: его взгляды и категорические утверждения по этому вопросу находятся в полном противоречии с тем, что О ТОМ ЖЕ писали Александр Герцен («Былое и думы»), Лев Толстой («Не могу молчать»), Салтыков-Щедрин («Июльское веяние»), Лесков, Чехов, Горький, Леонид Андреев, не говоря уже о страстном, неистовом, непримиримом к любому мракобесию, к погромному антисемитизму в особенности, – Владимире Короленко («Бытовое явление» и «Дом № 13»)!..