Луи Бриньон - Розарий

— Здесь должен находиться кувшин! Я не вижу его!

— Есть, есть, — закивал головой один из священнослужителей.

— Я так и думал. Могу я на него взглянуть?

— Конечно! — последовал ответ.

Вслед за священнослужителями, Боуд направился к дальней стене. Обе профессора вначале проводили его уход настороженными взглядами. А затем переглянувшись между собой, последовали за ним следом.

— Вот он! — раздался голос одного из священнослужителей. В нижней части стены была сооружена ниша. В ней и стоял кувшин. По этой причине, Боуд и не заметил его. Хватило одного взгляда, чтобы понять старинное происхождение этого кувшина. Он был почти белого цвета. Половина ручки была отломана. Несколько оскомин имелись на горлышке. Все эти детали вслух отметила профессор Коэл. Услышав её слова, Боуд отошёл в сторону и жестом руки приглашая её к кувшину, негромко произнёс:

— Что скажешь Энн?

— Можно? — профессор Коэл посмотрела на священнослужителей, задавая этот вопрос.

— Только не дотрагивайся до него руками, — предостерегли её священнослужители, — не забывайте, из этого кувшина пил апостол Иоанн. Это одна из священных реликвий христианства.

— Конечно, конечно, — профессор Коэл встала на четвереньки и следующие четверть часа очень внимательно изучала кувшин. Закончив осмотр, она поднялась и обернулась лицом к Боуду.

— Даже не знаю, Джеймс, — голос профессора прозвучал не совсем уверенно, — похоже он действительно очень старый. Очень может быть, что этот кувшин действительно принадлежал апостолу. Но меня смущают формы кувшина.

— И что в них не так? — поинтересовался Боуд.

— Очень напоминают работу Византийских мастеров. Точно смогу сказать только после тщательного лабораторного анализа.

Услышав эти слова, оба священнослужителя побледнели. Но Коэл тут же успокоила их сказав. Что на самом деле ничего такого и не собирается делать. В это мгновение раздался уверенный голос Боуда:

— Энн, хочешь я без лабораторного анализа, с точностью расскажу историю этого кувшина?

— Ты? — профессор Коэл было расхохоталась, но тут же захлопнула рот и испуганно оглянулась на священнослужителей. Те смотрели на неё с отчётливым укором. — Ты? — повторила она усмехаясь прямо в лицо Боуду. — Да ты и близко не знаешь что это такое!

— Думаю, я смогу доказать обратное, — уверенно возразил Боуд.

— Интересно послушать! — профессор Коэл скрестила руки на груди и демонстративно уставилась на Боуда. Рядом с ней показалось настороженное лицо Александровой. Теперь уже она с подозрением смотрела на Боуда. Здравый смысл подсказывал ей, что подруга права в этом споре, но Джеймс…обладал таким незаурядным умом, что мог по большому счёту любого поставить впросак. И очень скоро Боуд действительно доказал свои удивительные качества.

— Этот кувшин, — для пущей наглядности Боуд указал на него рукой. Четыре взгляда проследили это движение и, снова уставились на него, ожидая продолжения, — не имеет ничего общего с Апостолом Иоанном. Он появился во второй половине шестого века и скорее всего, действительно был вылеплен византийскими гончарами. И не просто вылеплен, а по особому заказу.

— Это же смешно Джеймс, — профессор Коэл произнесла эти слова с твёрдой уверенностью в собственные знания, — ты не можешь назвать точную дату появления этого кувшина. Никто не может. На худой конец, он мог появиться гораздо раньше и просто сохранится. С чего ты взял, что он был «вылеплен» в шестом веке?

— Да, Джеймс. С чего вы сделали такие странные выводы? — полюбопытствовала Александрова.

Священнослужители же в один голос заявили, что подобные речи не уместны. Они добавили, что если Боуд хочет оставаться в этом месте, то должен с уважением относиться к реликвиям относящимся к Апостолу Иоанну.

— Реликвиям, относящимся к Апостолу Иоанну? — повторил Боуд и неожиданно для всех, быстро присел и схватил кувшин за сломанную ручку. Уже с кувшином в руках он поднялся. Пока он внимательно осматривал его со всех сторон, священнослужители буквально забегали вокруг него, требуя, чтобы он поставил его на место. Боуд бросил на священнослужителей жёсткий взгляд и пригрозил:

— Если вы не перестанете бегать и вопить, я попросту разобью кувшин!

Услышав эту страшную угрозу, оба замерли на месте и не мигая уставились на Боуда.

— Поставь кувшин на место, — в один голос потребовали обе женщины. Вместо ответа, Боуд переложил кувшин в левую руку, затем приподнял за горлышко и начал обстукивать его, внимательно прислушиваясь к доносившимся звукам. Все четверо терялись в догадках, не понимая его действий. Но сам Боуд, вскоре перестал стучать по кувшину и коротко изрёк: