де Луис - Немецкая пятая колонна во второй мировой войне

“что 6000 нацистов, возможно, будут направлены на торговых судах в Бразилию, где к ним присоединятся команды других немецких судов, уже находящихся в бразильских портах. Эти силы могут быть использованы нацистскими элементами Бразилии для захвата власти”{217}.

Этого нельзя было допустить!

Президент Рузвельт приказал срочно разработать планы превентивной оккупации французских, английских и голландских владений в Вест-Индии, а также военную помощь Бразилии, куда предполагалось послать до 100 000 солдат, причем первые 10 000 должны были перебрасываться на самолетах. Военно-морские силы США получили приказ в случае возникновения реальной угрозы направить в южную часть Атлантического океана 4 линкора, 2 авианосца, 9 крейсеров и 3 дивизиона эсминцев. Самнер Уэллес получил задание выступить с публичным заявлением, что “всякий акт агрессии со стороны неамериканского государства независимо от того, будет ли этот акт совершен к северу или югу от экватора, явился бы покушением на безопасность всех американских стран и будет рассматриваться ими в качестве такового”. [192]

Значительное большинство американского народа приветствовало такое энергичное заявление.

В конце мая в Вашингтоне разработали новые военные планы. В Южной Америке заметно ощущалось начало немецкого экономического наступления. Немецкие фирмы в Бразилии готовы были гарантировать поставки товаров, заказанных в Германии, не позднее чем в конце сентября; имелось в виду, что к этому времени Англия, вне всякого сомнения, откажется от дальнейшего участия в войне или же будет разгромлена. А кто мог сказать с уверенностью, что комбинированное итало-германское наступление с использованием как военных, так и политических средств не развернется через Испанию и Французскую Африку?

Полученные сообщения из Уругвая вынудили вашингтонские власти ускорить утверждение новых планов.

В Уругвае проживало сравнительно мало немцев, в общей сложности не более 8000. Это обстоятельство, видимо, и служило объяснением того, что правительство Уругвая не принимало в 1937 - 1939 годах активного участия в общих усилиях южноамериканских стран, направленных против распространения идей национал-социализма; не стремилось к принудительной ассимиляции немцев и приобщению их к латинской культуре. Наибольшее распространение подобные принудительные меры нашли в Аргентине и Бразилии. В связи с этим некоторые виды деятельности заграничной организации нацистской партии, которая была запрещена, но продолжала существовать под другим названием, были перенесены с территории двух упомянутых выше крупных стран в расположенный поблизости Уругвай.

Это побудило многих к оказанию противодействия. Одним из них был молодой профессор преподаватель философии из города Монтевидео Гуго Фернандес Артусио, социалист, участник всемирного конгресса молодежи, состоявшегося в Вашингтоне в 1938 году. Артусио был убежден, что третий рейх собирается прибрать к рукам всю Южную Америку. Он считал вероятным, что немцы прежде всего устремятся в Уругвай, маленькую и слабую страну, правительство которой по непонятным причинам не принимало никаких оборонительных мер. Исходя из этих [193] соображений Артусио решил призвать уругвайский народ к бдительности в серии выступлений по радио.

В октябре 1939 года он произнес свою первую речь, направленную против “немецкой опасности”. Речь транслировалась широковещательной радиостанцией в Монтевидео. Он продолжал выступать изо дня в день, из месяца в месяц. В декабре интерес к его речам сильно возрос в связи с потоплением у берегов Уругвая немецкого “карманного” линкора “Граф Шпее”. Ведь как ни говори, а немецкий корабль проник в самое устье Ла-Платы! Фернандес Артусио призывал своих слушателей сообщать ему о всех замеченных случаях подозрительной деятельности нацистов. За два месяца к нему поступили “десятки тысяч донесений, многие из которых опирались на конкретные факты”{218}. Артусио все более проникался убеждением, что он напал на след гигантского и опасного заговора. Разоблачения пятой колонны в Дании и Норвегии побудили его представить накопленный материал правительству; такое решение он принял через десять дней после захвата немцами Копенгагена и Осло.

Правительство не дало никакого ответа; Артусио счел это халатностью, заслуживающей жесточайшего порицания. Однако он не исчерпал еще всех имевшихся в его распоряжении средств борьбы.