Юлия Андреева - Призраки мрачного Петербурга

Своего брата Ивана V [62]и «своих» маленьких детей Александра, Наталью и Лаврентия лже-Петр умертвил сразу: зачем двойнику чужие дети? Что же до Алексея, исчезновение наследника было бы более чем подозрительно. Его пока пришлось оставить.

Историк Сергей Салль считает, что самозванец был высокопоставленным масоном-голландцем и родственником короля Голландии и Великобритании Вильгельма Оранского [63]. Считается, что настоящее имя самозванца было Исаак (по одной из версий, его звали Исаак Андре). Он мог быть родом из Швеции или из Дании, по вероисповедованию лютеранин. Профессия – моряк; во всяком случае, Исаак Андре, будем его так называть, участвовал во многих морских сражениях южных морей.

Но если Исаак Андре сделался русским царем Петром I, куда же, скажите на милость, делся подлинный Петр?

Историк Евгений Байда утверждает, что настоящий Петр был заточен в Бастилии и что именно он был известным узником, вошедшим в историю под именем Железная Маска. В списках узников Железная Маска значился под именем Marchiel, Петр отправился в Великое посольство под фамилией Михайлов. Железная Маска был высокого роста, держался с царственным достоинством, и с ним обращались достаточно хорошо. Другой историк, Глеб Носовский [64], утверждает, что настоящий Петр был похищен и через некоторое время убит. Есть вариант, что Петр Алексеевич был схвачен иезуитами и заточен в шведскую крепость, откуда он передал письмо королю Швеции Карлу XII [65], чтобы тот вызволил его из плена. Оказавшись на свободе, Петр, воспользовавшись поддержкой Карла, выступил против самозванца, но шведская армия была разбита под Полтавой русскими войсками. В результате Петр I был вновь схвачен и заточен теперь уже в Бастилии, где он впоследствии и умер. По этой версии, заговорщики сохраняли Петру жизнь, надеясь использовать его в своих целях.

Что же касается наследника российского престола Алексея, самозванец ликвидировал последнего после попытки того освободить из Бастилии своего настоящего отца.

В заключение скажем, что Петр I действовал настолько сурово и подчас жестоко, так быстро пожелал перестроить огромную страну по западному образцу, что нет ничего удивительного в том, что его считали самозванцем. С другой стороны, Петр дал возможность людям подниматься по служебной лестнице: отличившийся солдат получал офицерский чин и мог заработать себе и дворянство, и земли; это было более чем привлекательно. То есть для кого-то Петр – антихрист и кара господня, для кого-то – отец родной. Поэтому и призраки у него разные – Петр-защитник и Петр-убийца.

Практически сразу же после того, как город был заложен, появились первые предсказания о его грядущей гибели. Видно, чем-то не угодил новый северный Парадиз современникам. Чем же? Странными белыми ночами? Но кого этим можно удивить или напугать? Финны, а также люди, живущие севернее Питера, прекрасно знают, что такое белые ночи и северное сияние. Для них эти явления – что-то само собой разумеющееся. Длительной зимней темнотой? Безусловно, неприятное время, но ко всему можно привыкнуть. Стало быть, странным он был и остается для пришлых южан.

В Петербурге неплохой климат, не болезненный и не гнилой. Кстати, каналов в нем меньше, чем в Венеции, а ведь Венецию никто не называет гиблым местом, погода меняется не чаще, чем в капризном Париже. В Петербурге климат комфортный для человеческой жизни. В нем не больше дождей и туманов, чем в Таллине и Риге, и меньше, чем в знаменитом своей классической непогодой Лондоне.

На сегодняшний день назвать город мрачным и суровым могут только люди, ни разу не бывавшие на его берегах и не имеющие доступа к интернету. Питер окрашен теплыми, приятными цветами, архитектура домов, особенно в его исторической части, достойна того, чтобы буквально по каждой улице водили экскурсии.

Быть может, внушает суеверный страх миф, будто бы город построен на непригодном для жизни месте, проще говоря, болоте? Но Петербург построен отнюдь не на пустом финском болоте. Еще до того, как Петр произнес историческое «городу быть», здесь располагались шведские города-крепости: сначала Ландскруна, а затем, на ее же месте, Ниеншанц. Кроме того, разрастающийся город постепенно включил в себя не менее 42 деревень и городов, среди которых были и насчитывающие до 8 тысяч населения. Согласитесь, трудно назвать болотом деревни с домами и хозяйствами, с огородами, садами, посевными угодьями и пастбищами для выпаса скота. Никто не назовет так и хорошо укрепленную крепость с крепостной стеной и рвом.