Вальтер Кирхнер - Альба Железный герцог Испании

Затем он заложил крепость в Антверпене — этому жители города успешно сопротивлялись при всех властителях уже в течение столетия.

Следующим шагом герцога было послать вспомогательный корпус для поддержки католической партии во Франции. Эта мера стала последней, с которой пришлось смириться Маргарите Пармской как правительнице, проводившей политику невмешательства. Вскоре она покинула свой пост, и Альба стал во главе тринадцати провинций. Его полномочия, с самого начала детально расписанные, постоянно расширялись; он распоряжался как истинный правитель. В мае 1569 года король даже уполномочил его самостоятельно вести переговоры со всеми царствующими домами и князьями. Впрочем, Альба все докладывал королю точнейшим образом; и хотя, после того как герцог послал в Испанию наемных офицеров, король по- жаловался, что Альба скоро будет считать Испанию страной, в которой он может издавать законы по своему усмотрению, в первые годы не было случая, чтобы Филипп не согласился с его мероприятиями.

Герцог уделял много внимания также улучшению управления страной. Он принял меры по унификации мер и весов, равному налогообложению всех классов и честному правосудию.

Поскольку герцог всеми своими действиями выказывал осмотрительность и предосторожность, а также избегал крайностей, то нидерландские дворяне, бежавшие за границу, были разочарованы в своих надеждах на восстание населения против испанского режима и взялись за оружие, чтобы нарушить восстановленный покой. Они добывали деньги, нанимали войска и готовили нападения с севера и юга. Под Хейлигерли, на севере Нидерландов, ими была одержана внушительная победа (в этой битве погибли брат принца Оранского и один из генералов Альбы). Однако сказывалось отсутствие способных командиров, которые сумели бы правильно использовать победу, и единства действий двух армейских групп, кроме того, не было поддержки со стороны населения. Гнет испанцев оказался не более сильным, чем гнет соотечественников.

Однако восставшие вынудили Альбу решиться на суровые действия. Так, он активизировал процесс против Эгмонта, который тянулся уже давно, и приговорил графа и его друга Горна к смерти. Несмотря на протесты князей и членов ордена, 6 июня 1568 года, через 14 дней после поражения испанцев, оба были казнены. Известно, что герцог Альба, не пожелавший смотреть на это, в слезах метался по своему дворцу. Позже он вступился за вдову и детей Эгмонта, как и за других членов семей тех, кто стал жертвой его действий. Хотя и в этом, и в других случаях им владели человеческие чувства, тем более что физическое состояние причиняло ему длительные страдания, его понимание службы королю и религии побуждало к насильственным действиям.

После столь наглядного урока Альба отправился на театр военных действий. Несмотря на привычку не выступать против более сильного противника, у местечка Гемминген на Эмсе он вступил в битву. Мушкеты сыграли свою роль, ландскнехты восставших быстро обратились в бегство, и в то время как Альба не потерял и сотни человек, почти половина вражеского войска погибла в волнах Эмса и прилегающих болотах.

Затем герцог обратился против южной армии, которой командовал сам принц Оранский. Хотя Альба и не смог воспрепятствовать ее переходу через Маас, большего восставшие не достигли. У них не было продовольствия, которое Альба приказал перевезти с равнины в крепости, не желавшие впускать принца Оранского. Долгожданная помощь от французских гугенотов не пришла, а попытка навязать Альбе битву не удалась. Потерпев неудачу, принц Оранский в октябре был вынужден отступить и искать убежища на французской территории. Его войско, не получив обещанной платы, рассеялось. Так и не приняв боя, Альба вновь блестяще выполнил свою задачу.

Еще до подавления восстания Альба, ссылаясь на плохое состояние здоровья и неблагоприятный климат Нидерландов, попросил отозвать его. Он повторил теперь эту просьбу, по праву сославшись на то, что «еще ни один король не имел в Нидерландах столько власти, сколько Филипп теперь», и со свойственной ему ясностью добавил, что сам в высшей степени нелюбим. В конечном счете, он ничего не сделал для того, чтобы это изменить.

То, что Филипп не удовлетворил этой просьбы, было наверняка первой и самой большой ошибкой, которую он сделал, пытаясь сохранить свое господство в Нидерландах. То, что сам он в этой ситуации не прибыл в Брюссель, было его второй ошибкой. Альбе пришлось терпеливо выжидать, будучи облеченным высокими почестями — среди прочего были шляпа и шпага, которыми папа отметил его к Рождеству 1568 года, что полагалось лишь правящим князьям и было передано ему во время торжественной мессы в Брюсселе в следующем году.