Абель Поссе - Райские псы

Безумный, ритм жизни. Солдаты учатся играть в мяч. Их крики заглушают музыку и песни. С вершины храма Тлалока [16] Тлалок — в мифологии ацтеков бог дождя и грома, повелитель всех съедобных растений. слышен мрачный бой барабанов и одинокий, пронзительный и бесполезный вопль жертвы. Опять жрецы, злосчастные прислужники божьи, вырывают у кого-то сердце — чтобы вложить его в грудь чак-мооля [17] У индейцев майя скульптурное изображение богов. .

Снуют туда-сюда цветочники. Хлопают крыльями плененные туканы. Паясничают на шестах обезьяны. Сильный запах острых соусов, лепешек с начинкой из собачьего сердца. Теночтитлан! Праздничный вихрь. Беспечная и пестрая жизнь большого города.

Да, ацтеки знали толк в изящном и презирали выверенность и точность. Легко совмещали свободу торговли с лирикой. Империя же Инков была, напротив, геометричной, симметричной, статистичной, рациональной и двумерной. Иными словами, социалистичной.

Пропели рожки и раковины, возвещающие приход ночи. Тут же, как и прежде, в комнату вошла прелестная тлацкальтекская девочка со стаканом пенистого какао и кубком, полным перышек. Уаман сделал то, чего она так ждала: зачерпнул горсть перышек и, дунув, пустил их в сторону окна. Переливчатое облако взмыло вверх. Уаман почувствовал, как спадает с него чиновничья спесь. Снова и снова повторял он игру. Пока чаша не опустела. Пестрые перышки продолжали парить в воздухе, порхали и кувыркались, точно молодые бабочки из жарких земель. Или бумажки-конфетти — забава богов. Сколько красоты и счастья дарят они в краткий миг своей жизни.

— Итак, вы считаете, что стоит идти войной на земли бледнолицых? — с сомнением в голосе обратился Уаман к вождю текутли из Тлателолько.

— Эти земли можно завоевать, покорить, — сказал текутли, словно не слыша вопроса.

Уаман уже понял: им было нужно двадцать или тридцать тысяч белых варваров, чтобы в год 219-й по ацтекскому календарю открыть храм Уицилипочтли и не дать солнцу погибнуть от малокровия. «Ведь кровь у всех нас одна — у зверей, у людей, у богов».

— Мы должны завоевать их. (Освободить. Надо добраться до тех берегов, — твердил ацтек. — Вам ведомы секреты морских течений. Разве нельзя…

Уаман Кольо помнил, сколь осторожней, разумно недоверчив был в этом вопросе его господин Тупак Юпанки. Предполагалось, что торговцы из Теночтитлана хотят всего лишь нарядить бледнолицых в шкуры ягуара и плащи из перьев. Приучить их к табаку и коке, научить их взор радоваться яшме, а вкус — какао.

Ах, эти бледнолицые — бородатые, сильные и недалекие. Сколько раз в погоне за тунцом терпели они бедствие в теплом море или высаживались на острова, чтобы запастись водой и фруктами. А потом спешили вернуться в свое холодное море.

Даже ацтеки, не слишком умелые мореходы, не раз встречались с ними. Например, когда отправлялись исследовать то месте (две недели пути от Гуанаани), где сливаются воедино течения ветров и вод. Недвижное озеро среди моря. Здесь собирался хлам, отбросы двух миров: ритуальная трубка, собака-фокстерьер, раздувшаяся как бурдюк, жезл касика и несколько тонких кишок, завязанных с одного конца узелком (якобы изобретение лорда Кандома, летними ночами любовники щедро бросали их прямо в Темзу). Плавала здесь голова коня, наверняка отсеченная сарацином в приступе подлой ярости, и набедренная повязка из оленьей кожи (ее завязки весело вились в воде), плавали и деревянные четки с крестом, потерянные каким-нибудь галисийским священником в праздник Местной святой.

Ацтеки тщательно изучили все эти предметы и, применив дедуктивный метод, составили себе представление о мире бледнолицых. Он показался им малопривлекательным.

И все же инки знали гораздо больше. И больше умели. Вот и сейчас, не слишком, вдаваясь в детали, Уаман рассказывал о трансатлантических перелетах инков. Как о чем-то вполне обычном сообщил, что они смогли пролететь над Курящимися Островами (Канарами), над оконечностью Носа Ягуара (Иберией).

И как можно небрежнее, дабы не ранить болезненного ацтекского самолюбия, заметил:

— Один из наших шаров достиг Дюссельдорфа. Там тоже обитают бледнокожие, по всем признакам они весьма бедны. — Произнес он это с подчеркнутым безразличием.

Огромные шары — из тонких тканей, выделанных в Паракасе, с маленькой тростниковой лодочкой снизу — плыли в раскаленном воздухе Наски и Юкатана. Ими управляли те, кто постиг трудную науку о движении теплых ветров. «Небо, как море, но это море совсем иное».