Лев Жданов: Стрельцы у трона. Отрок - властелин

И за то ваше воровство великий государь и прочая указал казнить смертию».

Отсюда повезли под грохот барабанов всех осужденных к местам казни к десяти воротам в Белом городе, к трем воротам на Замоскворечье и в стрелецкие слободьк

Там и повесили двести человек. Остальным клеймили щеки, били кнутом и сослали в Сибирь.

На короткое время Петр прервал розыски и поехал к Троице, навстречу своему первому адмиралу, Крюйсу, который через Архангельск прибыл в Россию из Голландии.

Расспрос шел и без Петра. Было точно установлено, что царевны-сестры подбивали стрельцов к мятежу, особенно Софья.

Тогда еще девятьсот пятьдесят стрельцов было приговорено к смертной казни. Из них семьдесят два человека обезглавлены в Преображенском. Палачей не хватало, и конюхи, преображенцы, семеновцы, бояре своей рукой рубили мятежные головы…

С 11 по 21 октября было повешено на Москве всего семьсот восемьдесят пять стрельцов.

И, как последняя угроза, на Девичьем поле перед кельями царевны Софьи, уже постриженной в том же монастыре под именем «смиренной инокини» Сусанны, повисло сто девяносто пять трупов.

А у троих из стрельцов, которые своими неподвижными глазами глядели прямо в окна кельи Сусанны-Софьи, которые при порывах ветра раскачивались вместе с веревкой, касаясь мертвыми руками самого окна, — у этих троих в руках белела «челобитная», призывающая царевну Софью снова на «державство», на трон Московский…

И так целых полгода висели и разлагались трупы повешенных, ежедневно возобновляя бескровную пытку, которой подверг сестру возмущенный и потерявший сострадание брат.

На площадях тоже грудами валялись неубранные тела казненных. Вдоль дорог на телегах лежали стрельцы, как бы говоря:

— Берегитесь! Царь долго терпит, но мстит жестоко, беспощадно…

И ужас объял всех…

Только иноземцы толпами ходили к Новодевичьему монастырю поглядеть на «челобитчиков», позлорадствовать, чуя, какую муку терпит царевна, готовившая мятеж, чтобы вырезать всех немцев и водворить старый строй на Руси.

Опустели стрелецкие слободы. Жен стрелецких разослали по деревням. Их там разобрали холостые поселяне.

Сгибла навсегда бесшабашная, но грозная сила стрелецкая, так долго державшая в своих руках судьбу Московского царства.

С той поры преображенцы и семеновцы взяли на себя роль, заняли место стрельцов допетровской Руси, тех стрельцов, которые в свое время сменили собой злой памяти опричнину царя Ивана Грозного.

«Божиею милостию мы, Великие Государи, Цари и Великие Князи Иоанн Алексеевич, Петр Алексеевич, всея Великий и Малыя и Белыя России Самодержцы. В нынешнем 7190 (1692) году, Июня в 6 день, били челом нам, Великим Государям, на его Царского Величества Московских полков надворные пехоты пятидесятники, в десятники, и рядовые, и солдатских выборных и всех полков урядники, и солдаты, и пушкари, и затинщики, и гости, и гостинной сотни, и посадские люди всех черных слобод, и ямщики всеми слободами: в нынешнем-де во 7190 году, Мая в 15 день, изволением Всемилостивого Бога и Его Богоматери Пресвятыя Богородицы, в Московском Российском Государстве учинилися побиение за дом Пресвятые Богородицы, и за нас, Великих Государей, и за все наше Царское Величество, от великих их к ним налог, и обид и от неправды в царствующем граде Москве, боярам князю Юрию да князю Михаилу Долгоруковым, за многие их неправды, и за непохвальные слова, и без наших Великих Государей указов многих их братью, бив кнутом, ссылали в ссылку в дальние города; да он же, князь Юрий Долгоруков, будучи у наших государских дел в Стрелецком приказе, им учинил из нашей Государской казны денежную и хлебную недодачу все в перевод; а думного дьяка Лариона Иванова убили за то, что он к нему ж, князю Юрию и князю Михаилу Долгоруковым приличен; да он же Ларион, похваляяся, хотел ими безвинно обвешать весь земляной город вместо зубцов у Белого го^ рода; да у него ж Лариона взяты гадины змеиным подобием; а боя» рина князя Григория Ромодановского убили за его к нам, Великим Государям, измену и нерадение, что он, будучи на наших государских службах, у наших Государевых людей воеводою, город Чигирин турским и крымским людям с нашею Государскою всякою казною и с служилыми людьми отдал, забыв страх Божий, и крестное целование, и нашу Государскую к себе милость, и с турскими и в крымскими людьми письмами ссылался; а боярина Ивана Языкова убили за то, что он стакався с прежними их полковниками, налоге им великие чинил, и взятки великие имал, и прежним их полковникам на их братью наговаривал, чтобы они, полковники, их брать били кнутом и батоги до смерти; а боярина Артемона Матвеева, и Даниила дохтора, и Ивана Гутменши, а сына его, Даниилова, поби ли за то, что они на наше Царское Величество злое отравное зелье, меж себя стакався, составляли, и с пытки он, Данило жид в том винился; а Ивана да Афанасья Нарышкиных побили за то, что они, Иван да Афанасий, применяли к себе нашу, Царского Величества, порфиру, и мыслили всякое зло на нас, Великого Государя, Царя и Великого Князя Иоанна Алексеевича, всея Великия и Малыя и Бе-лыя России Самодержца; а преж сего они ж, Иван да Афанасий, блаженныя памяти на брата нашего Государева, Великого Государя, Царя и Великого Князя Феодора Алексеевича, всея Великия и Малыя и Белыя России Самодержца, мыслили всякое зло, и за такое злое их умышление были сосланы в ссылку; а Полковников: Андрея Дохтурова и Григория Горюшкина побили за то, что они, будучи на наших Государских службах, ругаяся их братьи, били кнутом и батоги без нашего я Государского указу до смерти; а думного дьяка Ларионова сына Василья убили за то, что он ведал у отца своего на наше Государское Величество злые отравные гадины и в народе не объявлял; а думного дьяка Аверкия Кирилова убили за то, что он, будучи у наших Государских дел, со всяких чинов людей великие взятки имал, а налоги народу и всякую неправду чинил; а боярина Петра Михайловича Салтыкова сына его Феодора Петровича, умысла воровски они, бояре князь Юрий Долгоруков, с товарищами, подменили вместо Ивана Нарышкина, хотя его от зломысленных дел и от смерти свободить, велели его, Феодора, с крыльца бросить; и они, побив их, князя Юрия с товарищами, за их всякие неправды и измены, ныне бьют челом и просят у нас, Великих Государей, милости всего Московского Государства все служилые люди, и гости, и гостинных сотен, и кадашевцы, и дворцовые и конюшенных слобод и посадские люди, и ямщики всех слобод, чтобы за их многие службы и за верность пожаловали мы, Великие Государи, указали среди своего Московского Государства учинить в Китае городе на Красной площади столб, и тех побитых злолихоимателей, кто за что побиты, на том столбе имена подписать, чтобы впредь иные, помня Государское крестное целование, чинили правду; и против того им, надворной пехоте, и в солдатские во все полки, и пушкарям, и в гостинные сотни, и в Кадашево, и в дворцовые, и в конюшенные, и чернослободцам, и в ямские слободы дати им наши, Государские жалованные грамоты, за красными печатями, чтобы на Москве, и на наших Государских службах, и в городах их, надворную пехоту, и солдат, и пушкарей, и гости, и гостинных сотен, и черных слобод, и посадских людей, и ямщиков, Московского Государства бояре, и окольничие, и думные люди, и весь наш Государский синклит, и никто никакими поносными словами, и бунтовщиками и изменниками не называли, и без наших Государских именных указов, и без подлинного розыску их всяких чинов людей никого бы в ссылки напрасно не ссылали, и безвинно кнутом и батоги не били и не казнили, потому что они служат искони нам, Великим Государям, со всякою верностию и без всякой измены, и нигде на наших Государских службах измены, и прослуги и городам от них сдач не бывало; и складывают их свои головы на наших Государе ских службах за дом Пресвятыя Богородицы, и за нас, Великих Государей, и за православную Христианскую веру; и кровь они. свою проливают, и против наших Государских неприятелей бьются, не щадя голов своих; по ныне стоят, и служат, и радеют, потому ж за дом Богоматери и за нас, Великих Государей; грабительства-де их и никакого злого умышления на наш Государский дом и на синклит и на все чины Московского Государства думы нет и не бывало; а что кто ныне всякого неслужилого чину грабительства чинил, и с таким было потому же наказание. А впредь обещаются они служити и радети нам, Великим Государям, со всякою же верностию; а что ныне бояр, и окольничих, и думных людей, и всего Государства домов боярские люди к ним приобщаются в совет, что — бы им быть из домов свободным , а у них с ними боярскими людьми ни с кем приобщения никакого и думы нет; а когда по нашим Государским указам бывают они посыланы на службы, и им для наших Государских служеб дается на подъем наше Государево жалованье, денег по два рубли человеку, и на те деньги покупают лошади и всякую служилую рухлядь; и в дорогах и на службах те лошади, покупая корм дорогою ценою своими деньгами, избывая с себя платье, кормят, и от того они денежного малого подьему разоряются вконец, без остатку; а которые под пушками станки и колесы кованы были в разных годах для наших Государских служеб и с посольских выездов разными образцами, и знамена, и барабаны, и всякие приказные полковые строения, делано выворотом из наших Государских полугодовых жалованьев и из их паев великие вывороты; а прежде сего, при бывших Государях, на те полковые строения были деньги даваны из нашей Государской казны, а не из их дач; и нам бы, Великим Государям, пожаловати за их многие службы, и за кровь, и за раны, и за полонное терпение, и за осадное сидение велети против сего их челобитья наш, Великих Государей, милостивый указ учинить. А кто их учнет называть у какими поносными словами, или бунтовщиками и грабителями, и тем людям, кто кого назовет, про то розыскав в правду, велети наш Великих Государей милостивый и рассмотрительный указ учинить без всякия пощады, а буде кто на кого такие слова напрасно взведет, или по какой недружбе учнет ложно бить челом, и о том подлинно сыщется, что он таких слов не говаривал, и тем бы людям, кто на кого напрасно взведет, потому ж наш, Великих Государей, указ учинить без всякия пощады, и о том дана ведомости в царствующем граде Москве всяких чинов людям; а на Москве и на наших Государских службах без них им, женам и детям их велеть и давать наше Великих Государей жалованье без всякого вывороту, и от дьяков и от подьячих без выкупу; и чтобы будучи у наших Государских дел во всяких приказах начальным людям, дьякам и подьячим со всяких чинов людей никаких посулов не имать, и всякие невершенные да и крепостные дела вершить безволокитно. А начальные люди, кто у которых полков будет, для своих прихотей за их малыя вины без ведома пятидесятников и урядников кнутом и батоги не били; а что кому доведется за какое дурно наказанье учинить, и о том они впредь за тех людей не стояли бы; и на Москве и на наших Государевых службах, и идучи на службы и с служеб по дорогам на всяких начальных людей и на друзей их никакой работы им не работать; из нашего Государского жалованья дворовых денег, и недослуженного на их братьи на отставных, и после их на женах их и на детях никаких денег не править; и у наше Великих Государей казны, у денежного сбору, быть сборным людям изо всех посадских и черных сотен, из гостей, из гостинной сотни в приеме и в расходе во всех приказах потому, чтоб нашей Государской казне никакой порухи не было; а которые на наших Государских городах на кабаках, и в таможнях и во всяких сборах сидят головы и полуголовы, тех считать на городах по книгам, и деньги присылать без посулов; а которые Великих Государей деньги на гостях, и гостинной, и суконной сотен и слобод долги, и на них выбирать нашей Великих Государей казны не давать, потому что-де дьяки и подьячие нашу Великих Государей казну дают из посулу многие годы; а на гостях и гостинной и суконных сотен и всяких чинов на людях на Москве и в городах долговые деньги выбирать по нашему Великих Государей рассмотрению; и их надворную пехоту и солдатских полков на наши, Великих Государей, службы посылать по очереди полками без выписок, и на наших, Великих Государей, службах в городах быти им погодно; а на наших же Государевых житных дворах у хлебного приему и у раздачи быти в целовальниках из черных сотен посадским людям, а не из их Московских полков надворной пехоты людям. И мы, Великие Государи, указали по челобитью их Московских полков надворной пехоты и солдат и всех вышеописанных чинов людей в Китае на Красной площади сделать столб, и кто за что побиты, подписать; а их, надворную пехоту, и солдат, и пушкарей, и гостей, и гостинных сотен, и черных слобод посадских людей, и ямщиков на Москве и на наших Государевых службах и в городах боярам нашим, и окольничим, и думным людям и никому бунтовщиками и изменниками не называть, и без именного нашего, Великих Государей указа их и никаких людей не казнить, и в ссылки ссылать и без подлинного розыску наказания чинить не велели; а велели винным за всякие вины чинить указ по розыску, смотря по винам, кто чего достоин; а им, надворной пехоте и солдатам всех полков, и всех вышеописанных чинов людям ныне и впредь к боярским людям не приставать, и в совет их к себе не принимать; а будет и впредь боярские и иных чинов люди в каком воровстве объявятся, а они про них сведают, и им их имать и приводить в Стрелецкий приказ. Да пожаловали мы, Великие Государи! их надворную пехоту и солдат за их многие службы велели им вправде давать нашего Государского жалованья для дальних полковых и городовых служеб на подъем к прежним подъемным деньгам в прибавку по рублю человеку, которым наперед сего на подъем дачи бывали; да в них же в полках на наших, Великих Государей службах быти у пушек пушкарям по-прежнему, а им, надворной пехоте, у того дела не быть; и под нашею, Великих Государей, всякою полковою казною быти подводам с проводниками во всех службах с приезду до отпуску, каких чинов людям по нашему, Великих Государей, указу быть доведется, а впредь надворной пехоте и в солдатских полках пушечные станки и колеса оковывать, и знамена, и барабаны, и всякое полковое строение делать из Стрелецкого приказу нашею, Великих Государей, денежною казною, а у них надворной пехоте и у солдат годовых их окладов и денежного жалованья на то строение не вычитать; а что до сего их челобитья у них, надворной пехоте, и в солдатских полках полкового строения построено, и тому всему строению в тех приказах и в полках быть по-прежнему; а им то все вышеописанное полковое строение беречь всякими обычаями, чтобы потери и порухи ничему не было; а буде ему от кого учинится какая поруха, или кто что испортит небрежением, и то сделать тому, кто что испортит. А буде кто учнет их называть бунтовщиками и грабителями, и тем людям, кто кого назовет, про то разыскав подлинно, чинить наш, Великих Государей, рассмотрительный указ без пощады; а буде кто на кого такие слова взведет напрасно, или по какой дружбе учнет ложно бить челом, и о том подлинно сыщется, что он таких слов не говаривал, и тем людям, кто на кого напрасно взведет, потому ж чинить наш, Великих Государей, рассмотренный указ без пощады ж, и о том наш, Великих Государей, указ и Москве всяких чинов людям сказать, чтобы они всех чинов людв про то ведали; а буде боярские люди походят из дворов бояр своих быти из холопства свободны, учнут такие слова на бояр своих затевать, и тому извету не верить; а наше Великих Государей жалованье на Москве и на наших Государских службах им, надворной пехоте и солдатам и без них женам их и детям годовые их оклады давать им сполна, без вычету, и дьякам и подьячим от того посулов не давать, и ни малого им у них ничего не имать; а которые в Москве в приказах начальные люди, дьяки и подьячие, и им со всяких чинов людей посулов никаких не имать же, и дела всякие делать и вершить безволокитно; а полковникам для своих прихотей им, надворной пехоте и солдатам безвинно никому никакого наказания не чинить, а винным наказание чинить с подлинным свидетельством, смотря по вине, кто чего достоин, при пятидесятниках и десятниках, а солдатам при урядниках; а кнутом их, надворную пехоту и солдат, на Москве без нашего Великих Государей указу и Стрелецкого приказу, и в полках и в городах, без ведома бояр наших и воевод, им полковникам не бить; а им, надворной пехоте и солдатам у них полковников и у начальных людей, и у пятидесятников, и у десятников быть во всяких наших Государских полковых и в приказных делах во всяком послушании; а буде кому до кого в чем какое дело, а им на тех людей бить челом нам, Великим Государям, и приносить челобитные в больших делах в Стрелецком приказе, а в малых на сьезжие избы к полковникам; а будучи им, надворной пехоте и солдатам, на Москве и на службах, и в дороге идучи на службы и с службы на них полковников, и начальных людей, и на друзей их никакой работы не работать, и изделья никакого не делать. Да мы же, Великие Государи, пожаловали их, надворную пехоту и солдат, за дворы денег и недослуженного на их братьи на отставных, и после их на женах и детях имать не велели; а на Москве во всех приказах у нашей, Великих Государей, всякой казны и у денежного сбору быта выборным людям, у приему и у расходу из гостей, из гостинной сотни и из черных сотен, изо всех слобод посадским людям; а в городах таможенных и кабацких голов и товарищей их по сборным книгам считать в тех городах, а деньги, и счетные списки, и что по тем счетным спискам доведется взять недобранных денег, и то все присылать к Москве, и из нашей Государевой казны денег и товаров и никакой казны без нашего, Великих Государей, именного указу из приказов начальным людям, и дьякам, и подьячим давать не указали; да мы же, Великие Государи, указали впредь на наших, Великих Государей, службах в полках и в городах и с боярами нашими и воеводами быти им надворной пехоте и солдатам по очереди с полками без выписок, и служить им в городах погодно во время нужды и неприятельского наступления; а в Астрахани быть по-прежнему по два года, потому что та служба Дальняя, и в год переменяться не можно; а на Москве на житейных дворах у приему и у раздачи стрелецкого хлеба быть в целовальниках черных сотен разных слобод посадским людям; а им надворной пехоте людям у того дела не быть, и им Московских полков надворной пехоте, так же всех полков солдатам и пушкарям, и затинщикам, и гостям, и гостинных и суконных сотен, и дворцовых и конюшенных и иных черных слобод посадским людям, кадашевцам и ямщикам, нам, Великим Государям, служити и прямити по своему обещанию, как они обещались пред святым Христовым Евангелием, и во всем всякого добра хотети со всякою верностию без всякий хитрости, и быти им в нашем Государском повелении по своему обещанию непременно безо всякого прекословия, так же как деды и отцы их и они служили, и во всяком послушании были; при деде нашем, Великих Государей, блаженныя памяти при Великом Государе, Царе и Великом Князе Михаиле Феодоровиче, всея России Самодержце, и при отце нашем, Великих Государей, блаженныя памяти при Великом Государе, Царе и Великом Князе-Алексее Михайловиче, всея Великия и Малыя и Белыя России Caмодержце, и при брате нашем, Великих Государей, блаженныя памяти при Великом Государе, Царе и Великом Князе Феодоре Алексеевиче, всея Великия и Малыя и Белыя России Самодержце.