Николай Задорнов - Война за океан. Том второй

– С сильным характером? – чуть иронически переспросил Прайс.

– Русские называют его губернатором? – спросил Никольсен.

– Да, сэр.

Прайс кивнул головой. Это означало, что вопросов больше нет.

– Так вы приятель с русским губернатором? – придирчиво спросил американца Никольсен, когда адмирал удалился.

Шарпера пригласили в каюту.

– Хотите хорошо заработать?

– Да, сэр. Но я спешу во Фриско.

– Пойдете в Петропавловск. Узнаете все точно.

– Нет, сэр. Я болен, и у меня жена умирает…

– Что у вас на судне? – вдруг грубо спросил Никольсен.

Бурридж послал офицера с вооруженными матросами произвести досмотр на шхуне, не везет ли она запрещенных товаров, не занимается ли контрабандой, не снабжает ли оружием своих русских приятелей. Шарпер понимал, что это делается для острастки. Он честный китобой, занимается промыслом. Но если теперь придется заняться чем-нибудь другим, он не такой дурак, чтобы попасться, да еще когда война и в море рыщут наглые англичане. Пока производили досмотр, шкипер оставался на борту «Президента».

Шлюпка вернулась со шхуны, там не нашли ничего предосудительного. Американцу сказали, что он свободен. Но Шарпер не уходил. Его разбирала досада на этих бульдогов.

– Вот я вспомнил! – сказал он, держа в руке шляпу, и, обращаясь к Никольсену, начал рассказывать разные небылицы про Петропавловск.

На мачте появились сигналы. Адмирал приглашал французских капитанов на военный совет. Письменное приглашение Де-Пуанту было послано с адъютантом Прайса.

Вот француз шагает по трапу. Хитрый старичок, очень и очень, видимо, недовольный, что командует соединенной эскадрой англичанин. Ох эти великие нации, потерявшие могущество, сколько в них зла и спеси. Очень самолюбивы французы. Они еще не скоро привыкнут, что их былое величие утеряно!

Пока что война не с русскими. Ее осторожно ведут между собой адмиралы. Несмотря на всю сдержанность и благородство, Прайс всегда относился к своему французскому коллеге со скрытой иронией. Он не любил французов, прекрасно помнил иные времена, иных французов, чудовищный их национализм, спесь, надменность, их расстрелы и виселицы, когда они расправлялись с завоеванными народами, их угрозы, их намерение поставить Англию на колени. Нельзя не испытывать гордости, когда теперь во всех соединенных эскадрах впереди идут корабли с британским флагом…

Через два дня показались берега Камчатки. Это чистое железо, а не берег! Черное, без ржавчины. Созданная богом неприступнейшая из крепостей. Никакая высадка невозможна на таком побережье. А высадка на пологом восточном берегу Камчатки бесцельна. Посмотрим, как русские воспользовались этим преимуществом.

Прайс, как и многие англичане, считал, что все русские – шпионы, что они ездят в Англию только для того, чтобы что-нибудь перенять или выведать какой-нибудь секрет. В то же время он признавал, что в этой нации рождаются талантливые люди и что это народ будущего. В его уме жили самые противоположные понятия о русских. В бою Прайс был беспощаден. На войне как на войне! Тут высокие понятия о будущем великой нации, против которой воюешь, не имеют никакого значения.

Впереди берег из сплошной скалы. Под ним огромнейшие волны бухнут и бухнут и опускаются вниз. Громоздятся горы. За ними – вершины в снегу, с тучами на склонах, и на вершинах конусы вулканов. Некоторые вершины окутаны белой шубой облаков и похожи на кибитки в азиатских степях. Ниже – горы в густых лесах. Все темно, черно, ветер холодный. Вот каков август на Камчатке! Море почернело, масса птиц на каждой волне, как куры на фермах под Лондоном.

Где-то среди этой ленты камня вход в Авачинскую бухту. Укреплен ли порт? Войти в бухту – это основа основ и начало всех начал. Китобои уверяют, что вход в бухту не был укреплен до последнего времени. Неужели? Ах, русские! За этим железным берегом, среди гор угрюмого вида, должна быть роскошная бухта. Планы Авачинской губы лежат перед адмиралом на штурманском столе.

– Мы на траверзе у входа в губу, – говорит штурманский офицер. – Видны скалы, которые называются «Три брата».

Хлещет дождь, довольно противная погода. Но стрелка барометра обещает прояснение. Виден вход в бухту, ворота. И тут по обе стороны железные скалы. Вход довольно широкий. Прайс не раз представлял себе, в какой перекрестный огонь можно попасть в этих воротах, если вершины по обеим сторонам укреплены. Он и тут представлял худшее, хотя, по сведениям, на воротах не поставлены батареи. Это не под силу русским. Тут нужны мощные ресурсы, сильная промышленность, тяжелые дальнобойные орудия.