Николай Задорнов - Война за океан. Том второй

И вдруг по всему гребню горы англичане побежали. Хлынули и французы. Массой, отстреливаясь, они кидались со скал. Иногда штыками и выстрелами сбивали наиболее удалых преследователей.

– Не зарывайтесь слишком! – кричали русские офицеры. – Дружно, ребята! В штыки их! В штыки!

Но русских офицеров никто не слушал. Вокруг ругань, крики, и вся разномастная масса стрелков-добровольцев, камчадалов, матросов с «Авроры», забайкальских казаков движется неудержимой лавиной вперед. Еще один английский офицер пал с простреленной головой.

– Прыгай, ребята! – кричали англичане. Но не так легко прыгать: есть пологие места, а есть и скалы, обрывы.

А сзади кричат «ура!» и стреляют и колют штыками. Пощады нет.

Гибнут один за другим солдаты морской пехоты.

– Ур-ра!.. – несется внизу, там, где лес. Там хлещет батарея Гезехуса. Слева тоже слышится «ура!», там идет штыковой бой за разбитую батарею на седловине. Там еще сопротивляются французы.

Угрюмо стоят огромные фрегаты и молчат. Бить нельзя. Идет рукопашная. А в шлюпке стоит адмирал, размахивающий саблей. Он что-то приказывает. Вперед или назад? Никто ничего не знает, но отсюда надо убираться, ребята!

Сверху все еще прыгали английские матросы и солдаты. Невероятно, сколько их, оказывается, было там. Некоторые тут же гибли от пуль.

– Стой, ребята! Убит Джо, – кричит маленький англичанин.

Что-то кричит офицер без фуражки с изящно зачесанной лысиной и пышными бакенбардами.

Несколько английских матросов под пулями быстро кидаются на обрыв, стаскивают со скалы тело убитого товарища. Оказывается, он жив. Один из англичан взваливает его себе на спину. Тот стонет.

– Ты еще жив, дружище. Ничего, крепись, сейчас будем дома. Крепись!

И под пулями живой с умирающим спешит к шлюпке. А за ними с тремя ружьями их товарищ.

Есть очень отважные и сильные люди. Не желая оставить тела товарищей, они прыгают, держа мертвых и раненых у себя на спине. Этих сверху не бьют. Но тех, которые россыпью кидаются к лодкам, бьют на выбор.

«Они товарищи хорошие!» – думает Алексей Бердышов. Казаки на всех скалах и стреляют без промаха.

Выбежал Маркешка.

– Стреляй! – кричал он, показывая на шлюпки, переполненные англичанами. В некоторых шлюпках и англичане и французы, все перепуталось.

Маркешка так кричал, словно это была дичь и сейчас она разлетится, надо успевать. Слева грянуло «ура!». Погнали французов с погибшей батареи Максутова. Вот и они появились из лесу, бьются штыками на скалах, поскакали со скал. Один хромает, бежит. Вдруг Маркешка увидел, как без ружья несется за французами озверевший Алешка Бердышов. Как, откуда он выскочил – неизвестно.

Два француза тоже без ружей прыгнули со скалы, и Алексей прыгнул за ними, прямо на них и обхватил на лету обоих за головы, ударил друг о друга и повалился на них, крепко сжимая. Набежали матросы и добровольцы. Тут же камчадалы. От этих пощады не жди. Одного француза, того, что брыкался, тут же прикололи. Другого Алешка давил, держал крепко, а колоть не давал.

– Живьем! – орал он, желая видеть, каков этот человек. Бердышов вообще хотел знать, что это за люди, познакомиться с ними. Он дрался с ними наверху, друг у друга повыбивали ружья, они хотели его схватить, но он сильный. Алексей поднял француза, пошарил у него за поясом, отнял нож и табакерку.

Скалы и косогоры были усеяны редкими цепями русских стрелков. Стреляли по лодкам. Со шлюпок посыпался град пуль по спустившимся на отмель матросам «Авроры». Враг считал их самыми опасными.

Ванька Растяпов, коренастый и плотный матрос, тщательно целится со скалы. Но не стреляет.

– Давай знамя сшибем у них, – говорит он Маркешке.

– Это верно! А то все кричат: флаг, флаг, знамя ли… черт знает… А мы имя тоже подсечем. Мне эти флаги – хуже нет!

Маркешка никак не мог научиться разбирать, что знамя, что флаг, а то еще есть «выпел»… Не выговоришь!

Растяпов выстрелил, и знаменосец, бежавший к шлюпке, упал. Сразу знамя подхватил другой, но того сшиб Маркешка.

– Паря, промахнулся! Целил в глаз!

Знамя лежало лишь мгновение. Подбежали кучей матросы. Но уже в подмогу Растяпову и Маркешке со скал раздались десятки выстрелов – знамя опять на песке.

Баркас, полный народа, повернул к тому месту, где оно лежало.

«Ну, эти возьмут свое! – подумал Маркешка. – Ребята, прыгай вниз, схватим знамя, пока не подошли».

Татарин Хайбула – косая сажень в плечах, ломает пятаки руками, телегу груженую подымает за колеса, с конями балуется так, что страшно смотреть, – спрыгнул первым.