Радченков О.М.: "Тайна сенатора Карфагена"

К первому Мисдес относился снисходительно – стремление к наживе было в крови его соотечественников, – но второй глубоко претил ему, человеку слова и железных принципов.

Основные торговые связи его семья поддерживала с цивилизованными странами – Грецией, Египтом, Южной Италией, – где крепкое слово ценилось на вес золота. Это помогало предкам Мисдеса заключать выгодные сделки, которые если и не приносили огромных нечестных доходов, но обеспечивали постоянную прибыль, которая множилась из года в год.

Большинство же карфагенян предпочитало торговать с варварами, где жульничество – обычное дело. Вся торговля сводилась к обмену поделок карфагенских ремесленников на дорогое сырье и рабов. Многие не гнушались торговлей с пиратами, обменивая у них прекрасных сицилийских женщин на мужчин, причем за одну женщину получали трех рабов, и барыши были огромными.

Покинув надоевшего ему Целея, Мисдес подскакал к Ганнибалу и, изображая видимость субординации, знаком попросил разрешения приблизиться.

Получив от полководца позволение, выраженное властным кивком, он выровнял шаг своего рысака и почтительно поклонился Ганнибалу:

– Повелитель, где ты планируешь разбить лагерь?

Такое обращение к Ганнибалу, так же как и к его предшественникам – отцу Гамилькару Барке и зятю Гасдрубалу Красивому – было заведено в Испании вопреки карфагенским обычаям. Испанцы считают династию Баркидов царями покоренных племен. Называть их повелителями – давний обычай, поддерживающий в туземцах почтение к своему верховному вождю. Для пущей важности оказывать должное уважение должны не только местные, но и карфагеняне знатных родов. Но только в присутствии посторонних! В остальное время фамильярность среди них – обычное дело.

– Люди полны сил, прохладная погода благоприятствует более длительному переходу… – добавил Мисдес.

– Нет, сегодня не будем утомлять людей, – ответил Ганнибал. – Мне доложили об удобном, хорошо просматриваемом месте в половине дня пути отсюда, где еще сохранился хороший подножный корм для лошадей и съедобная растительность для слонов. Там и разобьем лагерь. Правда, я не совсем уверен в точности сведений… Сегодня утром возвращавшийся ночной дозор заметил множество конских следов. Трава уже не такая, как летом, тяжело поднимается, и трудно понять, как давно прошла конница. Во все стороны мы направили усиленные разъезды местных всадников в сопровождении наших верных ливийцев. Так что, Мисдес, подождем результатов разведки.

– Да, тревожно… Может, хотя бы конницу приведем в полную боевую готовность?

– Не стоит, Мисдес. Помнишь, как говорил мой прославленный отец: «Воины не должны быть приведены в смятение…»

– «…размышлениями о тех опасностях, кои им предстоят. Не надо готовить людей к битве раньше времени, но и промедление смерти подобно», – закончил за него Мисдес.

– Ты хороший ученик! – Лицо Ганнибал расплылось в улыбке. – Не зря отец ценил твой ум! Ты понимаешь: воин должен быть встревожен на поле битвы, а не во время долгого утомительного перехода. А для остального существует хорошая разведка… Ведь ты не сомневаешься, что мои разведчики – лучшие в Испании? – с иронией заметил Ганнибал.

Мисдес почтительно прижал правую руку к груди.

– Твой отец был великий человек, Ганнибал.

Действительно, покойный Гамилькар Барка был настоящим гением. Во время большой войны с Римом он единственный из карфагенских военачальников добился блестящих успехов в Сицилии, ставшей ареной яростного противоборства величайших держав.

Карфагеняне с блеском выиграли морскую битву при Липарских островах , но затем другие сражения – при Миле , Экноме , поражения в Сицилии, Сардинии, на Корсике – привели их к масштабному отступлению и высадке в Африке римских войск во главе с консулом Регулом.

Опасность нависла непосредственно над столицей империи – Карфагеном. Приглашенный Сенатом спартанский военачальник Ксантипп спас Карфаген , но следующая морская битва у Гермейского мыса и крупное поражение от римлян на суше возвратили врагу превосходство в этой жестокой войне, и свели на нет все успехи карфагенян.

Они запросили мира, однако условия, навязываемые Римом, были настолько не выполнимыми, что война вспыхнула с новой силой.

Вот тогда Карфаген и снарядил на Сицилию пятьдесят кораблей с десятью тысячами солдат под командованием молодого, талантливого, но не столь известного полководца – Гамилькара Барки.