Робин Янг - Крестовый поход

— Да, я тебе помогу, — произнес Махмуд, глядя на Бараку. — Но это должно быть тайной. Ты понял?

— Конечно, он понял, — прошипел Хадир. — Барака-хан не ребенок. Придет день, и принц станет султаном.

В Бараке вскипела ярость. Он посмотрел Махмуду в глаза:

— Тебе не кажется, эмир, что я заслуживаю большего почтения?

— Прости меня, мой принц, — пробормотал Махмуд, бросив злобный взгляд на Хадира.

— Твоя дерзость прощена, — ответил Барака. Неожиданное ощущение власти пьянило сознание. Он хотел сказать что-то еще, но заговорил Хадир:

— Мой принц, в Палестине, недалеко от Акры, есть деревня. Там живут много мусульман, но она принадлежит франкам.

Барака пожал плечами:

— Отец им пока позволил.

Хадир с готовностью закивал:

— Это верно, но…

Махмуд прервал Хадира:

— Не в этом дело. Твой отец пожелал пойти на Анатолию, а потом разбираться с христианами. У него с ними мирный договор. Если напасть на эту деревню, то можно вызвать войну. — Махмуда раздражало безразличное лицо Бараки. — На ограбление деревни франки будут вынуждены ответить.

— Не только ограбление, — вмешался Хадир. — Чтобы привести христиан в крайнюю ярость, нужно устроить там резню. — Он произнес это слово нежно, с любовью. — Мужчин всех перебить, женщин изнасиловать, а детей угнать в рабство.

На лице Бараки начало проявляться понимание. Он отрицательно покачал головой:

— Христиане воевать с нами не станут, что бы мы им ни сделали. Их войско слабо по сравнению с нашим. Даже если вы уговорите моего отца напасть на деревню, война не начнется.

— Ты мудро рассудил, мой принц. — Хадир улыбнулся. — Христиане войной на нас не пойдут. Но непременно пожелают искупления.

— Они потребуют освободить узников-христиан, вероятно, даже вернуть земли, — пояснил Махмуд. — А наших людей, из тех, что живут в Акре, возьмут в заложники. Султан откажется выполнять их требования, и они, охваченные яростью, убьют заложников. Вот тогда султан уже молчать не станет.

— А как вы уверите моего отца отказаться выполнять их требования?

— Султан очень редко это делал в прошлом, — ответил Махмуд. — К тому же не он прикажет совершить набег на деревню.

— Приказать может только мой отец или один из эмиров. — Барака хмуро посмотрел на Махмуда: — Ты дашь приказ?

— Нет, — быстро ответил Махмуд. — Как я сказал, мое касательство к этому должно держаться в тайне.

— Наши воины будут думать, что им повелел султан, — сказал Хадир. — Приказ пошлют от его имени, с его печатью. — Белесые глаза прорицателя остановились на Махмуде. — Ты это сделаешь?

— Сегодня вечером.

Хадир радостно всплеснул руками.

— Мы заставим Арбалет выстрелить! — Он посмотрел на Бараку: — А ты доведешь дело до конца.

— Что это значит?

— Когда султан узнает, что приказ послали от его имени, с его печатью, он разгневается, — спокойно пояснил Махмуд. — И станет искать виновных. Их бросят в темницу или даже казнят. Султан не пощадит ни меня, ни Хадира.

— Ты возьмешь все на себя, — сказал Хадир. — Скажешь, что приказ послал ты.

Бараку охватил страх.

— Я не смогу! Он разгневается!

— А ты объяснишь, — мягко и настойчиво проговорил Хадир, — что гордишься победами отца над франками, прочитал донесения шпионов и решил ему помочь. Султану некогда во все вникать, он обременен делами, и тебе захотелось показать, что ты уже не мальчик.

— Я не смогу, — повторил Барака. Его глаза невольно переместились туда, где за деревьями на земле лежала решетка — вход в темницу. — Я не смогу.

— Тогда отец так и не признает тебя за взрослого! — бросил Хадир. Заметив, как Барака вздрогнул, он смягчил тон: — Мне было видение. Если ты не сделаешь этого, он никогда тебе ничего не доверит. А когда ты станешь султаном, то никто из подданных не будет тебя уважать.

У Бараки пересохло во рту. Эти слова походили на те, что звучали у него в голове, не давали покоя.

— Я…

— Ты наследник, — твердо произнес Махмуд. — Только ты сможешь выдержать его гнев. И потом, ему все равно придется пойти на христиан, после того как они убьют наших людей. Эмиры его поддержат. Никто больше не станет говорить, что франки ничем нам не грозят. Видишь, что это самый лучший способ? — Махмуд внимательно посмотрел на принца. — Хадир сказал, что ты понимаешь, как важно изгнать неверных с наших земель.

В Бараку впились две пары глаз, белесые и черные, и он почувствовал, как только что обретенная власть куда-то ускользает.