Сергей Крившенко - Плавать по морю необходимо

Невельской показан и в отношениях с генерал-губернатором Сибири Муравьевым, и с офицерами и солдатами своей команды, и с нанайцами-проводниками; показан в отношениях с людьми, настроенными патриотично, самоотверженно (в книге «Первое открытие»), и с ретроградами, чиновниками Петербурга, далекими от интересов России. Показан и в любви своей, и в горе. Показан и в минуты радости (эпизод, когда прибыло сообщение, что сверху вниз по Амуру ожидается сплав!), и в пору тяжелейших размышлений о судьбах своей команды, и в минуты гнева (не доходит до петербургских сановников мысль о значении открытия!), и в часы, когда ему приходится спорить с равнодушными сановниками, которым чуждо бескорыстие подвижничества. Невельской — тип русского человека-подвижника. Автором выдержана верность характеру. Невельской показан как личность незаурядная, как подлинный патриот, человек высокой чести; таких в XIX веке называли сынами отечества.

Своеобразен исторический тип, представленный в лице генерал-губернатора Муравьева. История нарекла его Амурским (после подписания в 1858 году Айгунского трактата он получил титул графа с присоединением к нему имени Амурского). Еще А.И. Герцен писал: «Имя Муравьева, Путятина и их сотоварищей внесено в историю…» [230] Герцен А.И. Собрание сочинений в 30 томах. М., 1958. Т. 13. С. 403. . Называя Муравьева прогрессивным историческим деятелем, Герцен одновременно писал о его деспотических, тиранических наклонностях, самонадеянности, грубости. Так же характеризовал его деятельность П.А. Кропоткин: «Он был очень умен, очень деятелен, обаятелен, как личность, и желал работать на пользу края. Как все люди действия правительственной школы, он в глубине души был деспот» [231] Кропоткин П.А. Записки революционера. М.-Л., 1933. С. 11. . Такой же, но не такой. Герцен писал о «поэме борьбы Муравьева-Амурского с кабинетом его величе-ства — борьбы здравого смысла с недобросовестностью и тупоумием». Слова эти — ключ к характеру Муравьева. Это умный человек, которому близки идеи прогрессивного развития общес-тва (это он составил законопроект об отмене крепостного права!); он сочувственно относился к ссыльным декабристам, стремился облегчить их участь, найти им «дело».

Муравьев поддерживает Невельского. Он не щадит сил для «амурского дела» — то добирается из Иркутска до Камчатки, то организует сплав по Амуру, то сам осматривает посты в устье Амура.

Муравьев в каждом эпизоде раскрывается с какой-то новой стороны. В первой встрече с Невельским в Петербурге он — вдумчивый, доброжелательно настроенный собеседник молодого офицера, возмечтавшего об исследованиях Дальнего Востока (Муравьев один из первых почувствовал в Невельском избыток силы, энергии и готовности осуществить задуманное, он решительно защищает его перед царем). В эпизоде встречи с богатым сибирским воротилой Кандинским Муравьев неприступен, суров, знает себе цену. В финале тетралогии он мягок и деликатен, и вместе с тем не упускает случая, чтобы незаметно отодвинуть Невельского в тень. Противоречия характера Муравьева отразили противоречия самой эпохи. Автор прав, измеряя фигуру каждого исторического деятеля мерой его заслуг перед отечеством.

Сфера открытия Невельского такова, что в действие втягиваются и министры, и адмиралы, и царь. За или против? Помощники, покровители или враги амурского дела? Государственники или клеветники? Среди прямых врагов исторических открытий капитана Невельского — Нессельроде, фигура мрачная и опасная. Среди покровителей особенно живо представлены Меньшиков, Перовский. Отношение к открытиям Невельского проверяет главное: дорога ли тому или иному деятелю будущность России.

Сатирическими красками обрисован в книге образ графа Нессельроде, ставшего высшим сановником при дворе. Он считает, что Россия не должна иметь самобытного пути. Действия царя Николая I обусловлены комплексом страхов: он страшно боится призрака революции, он хочет Россию «подморозить». Перед его глазами — тени пяти казненных декабристов. В Европе опять революция, идет 1848 год. В этих условиях Сибирь воспринимается как край ссылки. Но ему хочется порой блеснуть широтой, царской милостью. Да и трезвые мнения Муравьева, Меньшикова, других государственных деятелей веско легли на чашу весов. И потому все-таки открытие Невельского пробивает себе дорогу, все-таки звучит и царское слово: «Там, где русский флаг поставлен, он не будет опущен». Конечно, подвиг Невельского так и не был оценен по достоинству при его жизни. Автор показывает, что среди тех, кто был награжден за амурскую эпопею, Невельской, сыгравший первую роль, довольствовался второстепенной наградой. И все же, все же, все же… Подлинная награда все же не обошла Невельского. Это — признание его подвига народом, отечеством. Признание потомством.