Сергей Крившенко - Плавать по морю необходимо

Сердце писателя полнилось болью за Россию, за ее народ, который был опутан цепями крепостничества. О том, как рождается чувство родства с народом, Станюкович рассказал в удивительно светлой, прекрасной повести для юношества «Вокруг света на „Коршуне“» (1895–1896). Девятнадцатилетний герой книги Володя Ашанин посещает дальние страны, проходит через штормы и опасности, не раз бывает на грани жизни и смерти. На морских дорогах к нему приходит чувство гуманности, уважения к людям. Благодаря близкому общению с матросами, например, Михаилом Бастрюковым, «Ашанин оценил их, полюбил, и эту любовь к народу сохранил на всю жизнь, сделав ее руководящим началом всей своей деятельности [160] Станюкович К.М. Вокруг света на «Коршуне». Владивосток, 1982. С. 129. ». Никогда еще в русской маринистике эта близость к народу, к простому моряку не была поставлена так высоко. Так мог сказать о любви к народу только писатель, который становился, подобно некрасовскому Грише Добросклонову, на позиции народного заступника. Любовь к русскому народу — «руководящее начало» всей деятельности таких писателей, как Станюкович.

Как и сам писатель, его герой Володя Ашанин побывал на Дальнем Востоке, и у «пустых, тогда еще совсем не заселенных гаваней и рейдов», и у берегов Сахалина испытывал силу и неистовость океана, который совершенно несправедливо «окрестили… кличкой „Тихого“». И у него проснулась морская душа, он почувствовал подлинную поэзию моря и красоту земли, красоту Родины. Это не отвлеченная страна, полная экзотики, а страна, где нет «ослепительного жгучего южного солнца, ни высокого бирюзового неба, но где все — и хмурая природа, и люди, и даже чернота покосившихся изб с их убожеством — кровное, близкое, неразрывно связывающее с раннего детства с родиной, языком, привычками, воспитанием, и где, кроме того, живут особенно милые и любимые люди». «Самое это душевное дело на земле — трудиться», — скажет Михаил Бастрюков, один из героев повести. Несомненно, в этих размышлениях, в судьбе Володи Ашанина — черты автобиографии самого писателя. Его путевые размышления преобразовались в книгу. Но это уже не просто очерки-путешествия, это художественная повесть с центральным героем. Повесть, выросшая на очерковой основе, — писатель не случайно назвал книгу «очерками морского быта», «сценами из морской жизни». Жанр повести открывал новые возможности для раскрытия духовного мира героя.

Характерно, что в структуре повести сохраняется та документальная основа, которая идет от очерков. Так, в книгу «Из кругосветного плавания» входили очерки «От Бреста до Мадеры», «Жизнь в тропиках», «В китайских портах», «В Кохинхине» и др. В книге «Вокруг света на „Коршуне“» мы находим главы «Мадера и острова Зеленого Мыса», «В тропиках», «В Индийском океане», «В Кохинхине» и др. Станюкович щедро пользуется своими очерками, но, однако, не забывает, что он пишет не путевые очерки, а повесть о становлении молодого моряка. Автор опирается не просто на документы, на свои дневники, записки прошлых лет. Он создал, по существу, первую реалистическую повесть о становлении русского моряка. Итак, жанр повести… Заметим, что в русской литературе к этому времени были не только романтические повести А.Бестужева-Марлинского, но и приключенческий роман Н. Некрасова и А. Панаевой «Три страны света» (1848–1849). Документальные источники заняли заметное место в структуре глав, посвященных путешествиям Каютина. Как известно, эти главы писал Некрасов. «Ему, — вспоминала Панаева, — пришлось прочитать массу разных путешествий и книг» [161] Панаева А. Воспоминания. М.; Л., 1933. С.282. . В описании этих путешествий Некрасов широко использовал книги Крашенинникова «Описание земли Камчатки», Давыдова «Двукратное путешествие в Америку» и др. Иными словами, даже в приключенческой книге Некрасов опирался на свидетельства землепроходцев. Документальное начало входило и в повесть сибирского писателя И.Калашникова «Изгнанники» (1834), где был нарисован образ морехода Шалаурова, одного из героев освоения Севера. Документальное начало в повести Станюковича приобретало иной характер: упор в ней во многом переносился на внутреннее состояние героя.

Есть и еще одна точка пересечения произведений Станюковича и Некрасова. Это наличие мысли народной в обоих произведениях. После долгих скитаний герой романа Каютин приходит к нравственному выводу: соприкосновение с народом, сближение с ним спасительно для души, оно обогащает человека, укрепляет духовные силы. В дневнике Каютина есть такая запись: «В моих странствиях, несчастиях и трудах одна была у меня отрада, без которой, может быть, я не вынес бы своей тяжелой роли. Не знал я русского крестьянина [162] Курсив мой. — С.К. .. . Но необходимость свела меня с ним, скука и общая доля сблизила; познакомился и породнился я с русским крестьянином…среди моря, где равно каждому не раз грозила смерть, в снежных степях, где отогревали мы друг друга рукопашной борьбой, а подчас и дыханием, в сырой и тесной избе, где, голодные и холодные, жались мы друг к другу, шестьдесят дней не видя солнца божьего [163] Некрасов Н.А. Полн. собр. соч. Л.; М., Т. 9. С. 219. …»