Илья Кораблев - Ганнибал

А. В. Мишулин. Античная Испания, стр. 276.

Существует предположение, согласно которому сообщения Ливия и Юстина о том, что вся Южная Испания до Ибера оказалась после битвы при Tare под властью Карфагена, содержат значительное преувеличение. Считают, что кельтиберийские племена верхнего Тага и верхнего Дуриса не подверглись карфагенским нашествиям [St. Gsell, HAAN, III, стр. 134—135; А. В. Мишулин, Античная Испания, стр. 277]. Однако эта концепция не подтверждается дошедшими до нас материалами.

Ср.: А. В. Мишулин, Античная Испания, стр. 277.

Точка зрения, следуя которой Тит Ливий ошибается, когда говорит о Cагунте как о греческой колонии [G. Walter, La destruction de Carthage. Paris. 1947, стр. 279], представляется необоснованной.

Е. Раis, Storia di Roma durante le guerre Puniche, vol. I, Torino, 1935, стр. 190.

То обстоятельство, что столкновения между Сагунтом и иберийскими племенами действительно имели место [см.: О. Gilbert, Karthago und Rom, стр. 176—178], не исключает провокационных действий со стороны Ганнибала, который, как показывают все его дальнейшие действия, был кровно заинтересован в разжигании конфликта.

Н. Н. Sсullаrd, Roman politics…, стр. 39.

Самое подробное описание см. у Ливия [21, 7—9 и 11—15].

Винея — обшитая досками передвижная камера, открытая спереди и сзади; с крыши, которая предохраняла воинов от обстрела сверху, свешивался таран.

Н. Н. Scullard, Roman politics…, стр. 40—41; F. Cassola, I gruppi.., стр. 236; E. Meyer, Kleine Schriften, Bd 2, Halle, 1924, стр. 348— 349.

Е. Рais, Storia di Roma durante le guerre Puniche, vol. I, стр. 300 См. также: В. Пирогов, Исследования…, стр. 17—21.

О. Мельтцер [О. Meltzer, GK, II, стр. 45] говорит о компромиссе между различными точками зрения, который, по его мнению, был достигнут в сенате. В своем изложении событий О. Мельтцер опускает предание о посольстве Флакка и Тамфила.

Ср., однако: Lenschau, Hannibal, Pauly's Realenzyklopadie der klassischen Altertumswissenschaft, bearbeitet von G. Wissowa (далее — Lenschau, P.—W. RE), Halbbd. 14, Stuttgart, 1914, Sp. 2323, который следует версии Полибия.

Этот факт показывает, что утверждение Т. Додж [Th. A. Dodge, Hannibal, стр. 152], будто Ганнибал не мог рассчитывать на помощь из Карфагена, где важную роль играла «партия» мира, которая не позволила бы ему объявить войну, будто Ганнибал действовал со связанными руками и при постоянной угрозе быть отозванным, не соответствует данным, сохраненным традицией.

На важность традиции Диона Кассия — Зонары особенно указывает О. Мельтцер [О. Meltzer, GK, Н, стр. 450].

W. Ноffmann, Livius und der Zweite Punische Krieg, стр. 23.

H. H. Scullard, Roman politics…, стр. 42 О. Мельтцер [О. Meltzer, GK, II, стр. 452] и X. Скаллард думают, что, вероятно, во главе посольства стоял Марк Фабий Бутеон, однако Ливий [21, 18, 1] определенно говорит о Квинте Фабии.

В римской традиции [Гелл., 10, 27] существовал рассказ, согласно которому за пятнадцать лет до описываемых событий во время одного из конфликтов KB. Фабий послал карфагенянам копье — символ войны и кадуцей (жезл) — символ мира, чтобы они выбрали, что пожелают (по варианту М. Варрона — небольшие тессеры с соответствующими изображениями); карфагеняне предоставили выбор самому Фабию, Никаких последствий, согласно данному повествованию, эта акция не имела. Авл Геллий ссылается на «древние писания», а также на М. Теренция Варрона, однако само повествование, по-видимому, позднего происхождения и возникло, быть может, как параллель к традиции об объявлении войны Карфагену в 218 г. (ср.: В. Пирогов. Исследования…, стр. 165—166).

У. Карштедт [см.: О Meltzer, GK, III, стр. 371, прим. 1] считает рассказ о переговорах римского посольства в Испании и Галлии литературным вымыслом, который должен оправдать медлительность римской подготовки к войне. Ему кажется невероятным, чтобы послы, совершив такой исключительный акт, как объявление войны, отправились путешествовать, так что их правительство сначала узнало о выступлении неприятеля и только потом о возвращении своих послов. Эти рассуждения, однако, сами по себе не опровергают прямого указания Ливия. Обеспечить нейтралитет иберийских и галльских племен было слишком важной задачей, чтобы ее выполнение можно было отложить; сенат же, несомненно, мог быть извещен об исходе посольства задолго до его возвращения в Рим.

Ср.: Е. Рais, Storia di Roma durante Ie guerre Puniche, vol. I, стр. 210.