Сергей Мосияш - Фельдмаршал Борис Шереметев

Лишь этой группе удалось оттеснить русских, захватить короля и умирающего Розеншерна и отойти, но и то лишь потому, что царь дал русским сигнал к отходу. Если бы он знал, что на поле король, возможно, поступил бы иначе.

Каприз Карла, его неожиданный и не оправданный обстоятельствами наскок на русских, обернулся шведской армии потерей двух лучших кавалерийских эскадронов и двух генералов.

Петр I, как всегда кратко и емко, охарактеризовал этот бой: «Зело счастливая для нас партия учинилась».

Войдя в Стариши, Карл вынужден был опять остановиться. Лошади были вымотаны тяжелой дорогой, точнее, бездорожьем, а главное, бескормицей. Да и людям требовался хлеб, хлеб, хлеб.

Отряды, снаряжаемые Гилленкроком на поиски хлеба, рыскали по окрестностям, ловили разбегающихся крестьян, пытали, устраивали им «пляску по небу», вешали одного за другим.

Но не всякий пойманный выдавал шведам место хлебной ямы. Кто оттого, что не ведал таковой, а кто из ненависти к завоевателям, понимая, что все равно убьют, молчал до конца.

Но для завоевателей явилось полной неожиданностью, когда загнанные в чащобы, лишенные крова крестьяне стали сами нападать на шведов. Стоило какому-нибудь солдату отдалиться по какой нужде от дороги, как его вскоре находили мертвым. Мало того, и отряды, искавшие хлеб, нередко подвергались нападениям.

— Что за народ! — возмущался король. — В Европе я вешал двух-трех человек, и сразу все остальные стихали. А здесь? Чем больше виселиц, тем больше непокорства.

— Азиаты, ваше величество. Зверям подобны, — отвечал генерал-квартирмейстер Гилленкрок.

— Ну, Аксель, — обратился к нему Карл, садясь на коня, — что бы вы могли посоветовать, куда нам дальше двинуть войско?

— Но у вашего величества, надеюсь, есть какие-то намерения, — отвечал Гилленкрок. — Если б я их знал, тогда б, возможно…

— У меня нет никаких намерений, Гилленкрок, — неожиданно усмехнулся король. — Я хотел знать ваши. Подумайте.

Он тронул коня и ускакал проверять аванпосты. Гилленкрок отправился к графу Пиперу.

— Что делать, граф? У короля до сих пор невозможно узнать, куда же наконец мы пойдем.

— Ах, генерал, завтра будет военный совет, и нам с вами необходимо постараться убедить короля сделать разумный выбор.

— Мне кажется, граф, самое разумное будет идти к Могилеву, по моим сведениям, сей повет менее разорен. А главное, это будет шаг навстречу Левенгаупту.

Первый министр и генерал-квартирмейстер решили на военном совете держаться сообща.

На военном совете, который начался на следующий день после завтрака, Карл XII первым долгом спросил:

— Кто мне ответит, где сейчас Левенгаупт?

Генералы удивленно переглянулись. Каждый понимал, что любые сведения о движении Левенгаупта в первую очередь поступают к королю.

— Я полагаю, ваше величество, — дабы замять неловкость, начал первый министр Пипер, — он еще далеко от театра наших действий, и поэтому было бы самым разумным выступить ему навстречу.

— Это будет равносильно отступлению, — заметил фельдмаршал Реншильд.

— Не отступлению, фельдмаршал, а шагом к усилению армии, — возразил Гилленкрок. — Именно после соединения с Левенгауптом мы смогли бы двинуться на Москву через Смоленск, имея при себе его обоз.

— А я считаю, — взглянул Реншильд на короля, ожидая от него поддержки, — я считаю, что нам необходимо повернуть на юг.

Карл старался сохранить бесстрастное выражение лица, не вмешиваться в спор, не давая хотя бы мимикой кому-то перевес. Пипер прищурился и заметил с сарказмом:

— Если у фельдмаршала ревматизм, то это не значит, что мы все должны бежать к солнцу.

Король чуть улыбнулся, но не настолько, чтоб это было воспринято как поддержка графа, ему просто понравилась «шпилька» о фельдмаршальском ревматизме.

— При чем тут ревматизм, граф? — отвечал Реншильд. — За поворот на юг говорят благоприятно складывающиеся обстоятельства.

— Вы имеете в виду Мазепу?

— И его тоже. Он обещает выставить двадцать тысяч казаков.

— Обещает? — опять прищурился Пипер. — Надеюсь, фельдмаршал понимает, что обещание еще не есть дача.

— Помимо этого, Украина выгодна со всех сторон, граф. Во-первых, там благодаря Мазепе мы получим вдоволь провианта. Далее, оттуда удобнее идти на Москву. И что не менее важно, там рядом Польша, откуда к нам на помощь придут король Лещинский и генерал Крассау.

Пипер взглянул на Понятовского, представлявшего при ставке Карла короля Лещинского, и даже вроде бы сделал извинительный полупоклон в его сторону.