Сергей Марков - Юконский ворон

— Благодарим покорно за чай, — сказал Загоскин, подражая матросскому говору и ощущая в себе чувство сознания своей силы.

— Ну, хотите, я продвину все ваши научные труды? У нас, — правитель подчеркнул слова «у нас», — имеются к этому достаточно могучие средства. От вас требуется только одно — скромность и еще раз скромность. Согласитесь на то, что никому не известный служащий нашей Компании, так сказать самородок, впервые выступает в печати с полезными для империи мнениями. Понятно ли это вам? А «Морской вестник» и любые официальные издания — к вашим услугам. Надеюсь, что ваши либеральные убеждения не помешают вам выступить хотя бы и в «Журнале Министерства внутренних дел»? В этом нет ничего зазорного. А иначе — вам не выбиться. Одного таланта еще недостаточно. Вы — человек способный… Будет очень обидно, если ваш талант пропадет без пользы. Подумайте как следует. Вы еще молоды.

— Прошу прощения, господин капитан-лейтенант! Насколько я вас понял, вы убеждены в том, что таланты в России процветают лишь при помощи Третьего отделения? Или вообще только с разрешения начальства?

— Зачем нам касаться подобных сюжетов? — огорченно воскликнул правитель. — Лаврентий Алексеевич, перейдемте с вами хотя бы к научным темам. Правда, я не дока в них, но у меня есть сведущие люди. Калистрат! Позвать сюда господина Рахижана из чертежной…

Скоро в дверь кабинета главного правителя просунулась круглая напомаженная голова.

— Дозвольте войти? — раздался сладкий, вкрадчивый голос.

Загоскин невольно отвернулся от вошедшего. Это был низенький, оплывший человек с венцом редеющих кудрей. Воротник его флотского мундира был обильно покрыт перхотью.

— Здравия желаю, господа! — сказал Рахижан и покосился на Загоскина.

Загоскин давно знал этого человека. Начальник чертежной, Рахижан, был известен под кличкой Бадахшанского князя. Пользуясь своей азиатской наружностью, он выдавал себя за потомка восточного владетеля, хотя был всего-навсего купеческим сыном из-под Епифани.

— Все материалы, собранные господином Загоскиным, — сказал главный правитель, — по праву являются собственностью Российско-Американской компании. Господин Рахижан, я предлагаю вам принять бумаги экспедиции на Квихпак, составив подробную опись. Вас, Загоскин, я попрошу дать мне подписку в том, что эти материалы не будут опубликованы без особого разрешения правления Российско-Американской компании. Где текст подписки?

Рахижан с преданной улыбкой извлек из кармана засаленною мундира полулист голубоватой бумаги, покрытой затейливо выписанными строчками.

— Извольте подписать! — сказал ласково Рахижан, подавая гусиное перо Загоскину. — Обождите-с, волосок пристал, — добавил он, оглядывая острие пера на свет. Он высунул язык, проворно провел пером по кончику языка и снова оглядел перо. — Только, пожалуйста, разборчивей. Документ большой важности, сами изволите понимать. Так-с, премного вам благодарен. Прикажете идти? — обратился он к правителю.

— Идите! На сегодня у меня к вам больше вопросов нет.

«Бадахшанский князь» направился к двери.

— Подумайте, Загоскин, как следует обо всем. Вы видите, что я откровенен с вами. Вы должны быть уступчивее. Неужели вам хочется портить карьеру? Она и без того у вас испорчена.

— Господин капитан-лейтенант, справедливость требует, чтобы я ходатайствовал перед вами о награждении индейца Кузьмы, моего спутника. Он спас мне жизнь, проявил исключительное мужество. Кроме того, его отличное знание местности и природные его способности значительно помогли мне. Скажу больше — снятие плана Квихпака без участия индейца было бы просто невозможно. Его следует наградить. Затем я хотел бы обратить внимание ваше на ценные для науки находки ископаемых костей. Находки сложены в условных местах, и их следовало бы собрать и доставить сюда.

— Какие там кости! — махнул рукою правитель. — Кто с ними будет возиться? А относительно индейца… Вы умаляете силы русской науки и свои собственные способности! Неужели вы не могли обойтись без индейца! В интересах дела вовсе нет смысла выпячивать роль какого-то дикаря, пусть он даже и обнаружил некоторые дарования и был полезен. Он из аманатов?

— Да.

— Ну, я решу этот вопрос. Может быть, мы ему несколько увеличим довольствие, освободим на время от общих работ. Кстати, где он находится сейчас?

— Живет у меня.

— У вас? Это нехорошо. Такое панибратство нежелательно. Его место — в алеутской казарме. — Правитель что-то записал на листе бумаги, — Пусть Калистрат сегодня же найдет другое место для индейца. Что за камень вы принесли?