Юзеф Крашевский: Сфинкс

В эту эпоху и был выстроен монастырь и костел капуцинов, в окружении сосен и елей, вдали от маленького городка, в то время состоявшего из нескольких десятков домиков, расположенных по болотистому побережью Быстрички.

Попозже Бог вознаградил детей за отца и дал возможность разрастись городку благодаря торговле. Этот рост был очень быстрым, и городок, словно благодаря монастырь, придвинулся своими домами к его стенам. Росту помогла во многом слава церковных праздников и икона св. Антона, считавшаяся чудотворной. Ежегодно в июне набожные толпы паломников наполняли городок, пребывая в нем почти неделю. Старый приходский костел, выстроенный из дерева еще в XIV веке, уступал своих прихожан монахам. Вокруг него находились могилы, его подремонтировали, и он стал кладбищенской часовней, где в праздник св. Иосифа, покровителя прихода, справляли торжественное богослужение.

Новое здание было выстроено со всей доступной той эпохе роскошью на большом плацу, завещанном отцам капуцинам. Не жалели при постройке ни земли, ни кирпича, ни труда. Сад захватил даже часть елей из леса и вообще занял большое пространство; ограда из хорошо обожженного кирпича окружила монастырские дома, костел, двор и сад, где хватило места на цветы, деревья, аллеи, пруд, часовню, мостки и каналы и проч. Там можно было видеть имена Иисуса и Марии, высаженные зеленью на песке, прекрасные цветочные компасы и тому подобные набожные изобретения.

Основатель, очевидно, задался целью украсить жизнь отшельников, насколько мог. Тенистые липовые аллеи, предназначенные для молитвы и размышлений, беседки с каменными скамейками, столами, статуями святых, пруд с ольхами и гнездами аистов на них, прекрасный фруктовый сад — все это радовало взор и давало возможность наслаждаться зеленью, воздухом и пением птиц, не видя посторонних и не попадаясь им на глаза. Здесь монах мог на прогулке упасть на колени и молиться под влиянием восторга или горя, и никто не увидел бы его и не принял его искреннего порыва за притворство и расчет. В те времена, когда страну еще наполняли протестанты, монах часто принужден был скрывать даже молитву, так как и она могла подать повод к соблазну и греху.

На горке, среди сада, построили открытый павильон; отсюда открывался вид на городок, речку, зеленые луга и серые деревни, на холмы, леса, желтые поля, на дорогу. Сюда часто приходил греться на солнышке старейший из монахов, с седой бородой, опираясь на палку; солнце было здесь и в то время, когда весь сад был уже во власти тени, и в то время, когда еще кругом покоилась утренняя роса. Глядя на могилы с черными и белыми крестами, монах молил послать ему мирную, сознательную смерть, к которой он бы мог заранее подготовиться, подобно человеку, отправляющемуся на пир.

Ближе к монастырю с южной стороны цвела роскошная гвоздика и белые лилии; рядом с ним наши старые цветы — нарциссы, ирисы, орлики и др.

Среди цветов и зелени были рассеяны повсюду напоминания о молитве. На высоких окружных стенах в нескольких местах стояли часовенки с кальварией и статуями святых. Среди деревьев возвышался громадный крест, а рядом с ним рос большой можжевельник, доходящий до размеров ели.

Кроме монахов и птиц редко кто заглядывал в этот сад. Не одна долгая жизнь протекла между костелом, кельей и цветочной грядкой; не один седобородый старик поливал и подчищал нежное деревцо, поглядывая с опаской на его листья, как бы полагая, что судьба воспитанника предскажет ему близкую кончину. Цветы капуцинов были не только развлечением для них самих, но часто и приятным подарком соседям, в особенности белые благовонные лилии и пурпурная гвоздика.

Костел, подобно всем капуцинским костелам, был просторен, немного темноват, полон резных деревянных украшений, заменявших металлические. Большой алтарь, скамьи и несколько боковых алтарей поменьше, все из дуба, обращали на себя внимание тонкой! работой и красивой формой, в стиле XVII в. Несколько статуй было тоже из дерева. Посреди наверху была как бы подвешенная кальвария — Христос, умирающий на кресте, и святой Иоанн с Матерью Божьей, со слезным взором, устремленным на Спасителя. Сзади главного алтаря занимали весь зал закрытые хоры (сталли) капуцинов. Нередко оттуда доносились до случайного прохожего, на минуту вошедшего помолиться, звуки набожных песен.

Своды были покрыты картинами из жизни Божьей Матери, принадлежавшими опытной кисти Данкертса и обращавшими на себя внимание колоритом и смелостью линий. Посередине было Вознесение, славящее Марию и костел, который она представляла, согласно многим толкованиям. Темный костел сиял блеском только в те несколько праздников, которые здесь справляли со всей доступной монастырю роскошью… В день святого Антония, святого Франциска, в день Порцюнкули, в особенности в Троицу и день Божьего Тела — все здесь покрывалось зеленью и цветами. Начиная от каменного пола, посыпанного сосновыми ветками и травами, вплоть до самых скрытых в уголках алтарей везде сияли цветы и зеленели листья. Даже столбы украшали соснами, а на главном алтаре рядом с огнями множества свечей возвышались громадные вазы и букеты. Все это придавало необыкновенно привлекательный вид этому святому месту. Среди веток виднелись старые каменные усыпальницы с гербами рыцарей и с фигурами неустрашимых мужей и набожных и мужественных женщин.