Жорж Бордонов - Огненный пес

«Выдра» был занят своими делами, то есть, скорее всего, бродил с пикой на плече по берегу какого-нибудь ручья или сушил грязь на своих сапогах у какого-нибудь сельского камина. Дверь конюшни с прибитыми на ней лапами двухсот волков свидетельствовала о его охотничьих победах. Господин де Катрелис обедал в компании Жана и его матери, чья задумчивость могла поспорить с ее же застенчивостью. Столовая была обставлена мебелью из вишни, украшена прекрасным фаянсом и цветными гравюрами, изображавшими сцены охоты. Она понравилась ему больше, чем зал, обшитый деревом в стиле Марии-Антуанетты, с драпировкой, украшенной золотой бахромой, уютный и тем не менее просторный, скрывавший сокровища, которые Жан продемонстрировал деду со свойственным его возрасту простодушием: чашка, принадлежавшая самой гильотированной королеве, крест Святого Людовика, принадлежавший одному из предков, маленький перочинный ножик с черепаховой ручкой и инкрустацией в виде цветка лилии, миниатюры на пасторальные сюжеты, изображение герба их рода — скромная реликвия, в детской оценке превратившаяся в драгоценный предмет. Но для деда величайшей драгоценностью был сам Жан.

— Дедушка, помните, как в Бопюи вы мне рассказывали о господине де Виньи? Я переписал эту его поэму, как вы хотели, — сказал мальчик.

Он вытащил листок веленевой бумаги из бюро в стиле ампир, с трепетом развернул его. Переписанные стихи были украшены виньетками, соединившими в себе два изображения — головы волка и охотничьего рожка.

— Смерть волка! — с восхищением произнес господин де Катрелис. — Боже мой! Как возникла у тебя эта идея? В этом есть что-то от провидения.

И он прочитал поэму с большим чувством.

— Это все совершеннейшая правда, малыш, хотя есть тут и небольшое преувеличение. Мы взяли волка в глубине лощины около замка. В этой впадине воздух был как мертвый, но наверху, на небе, облака бежали как сумасшедшие. Железный флюгер существовал на самом деле. Он был укреплен на башне, и на нем были вырезаны инициалы господина де Виньи, но стояли они в обратном порядке, вот так — «VA» [17] VA — повелительное наклонение от глагола «идти», то есть «иди!» (прим. пер.). , и за ними была целая программа! Финал поэмы великолепен, но очень далек от реальности, потому что увиден глазами поэта. Нет, ты лучше послушай, как прекрасно это звучит:

Видишь ошибку? Волк-сервьер — это не волк, а рысь, большая-пребольшая дикая кошка; их больше не осталось во Франции. Потом еще: я не ложился тогда на землю. Впрочем, при свете луны как еще разобрать следы? Но волков было не четверо, а всего один. Но то, что волк бросился в лес Ларошфуко и провел нас, свору и всех наших помощников аж за Ангулем, в деревню Бланзак, где господин де Виньи владел замком Мэн-Жиро. Я добрался до Мэн-Жиро один, со мной были только три или четыре собаки. Случилось это глубокой ночью, мой мальчик.

— Все это как будто не сочетается с началом, — продолжал Катрелис. — В промежутке между стихами два волчонка превратились, заметим мимоходом, в четыре. Что касается людей, то они приближаются, «цепляясь за сучки», а волчья семья не находит лучшего, как играть в это время. Потом у меня не было никакого ружья; я пользовался против волка в Мэн-Жиро только ножом. И, наконец, глаза у волка не сверкают: они только отражают свет; разница существенная. Финал, напротив, вполне правдив: