Клара Моисеева - Тайна горы Муг

Ведь случилось так с сыном медника. Господин заставил его отработать долг отца. Мальчишка так плакал, когда его уводили, что все соседи вышли на улицу и с причитаниями провожали его к дому Акузера. Теперь мальчик привык, пасет стадо и уже не просится домой. Но беда, когда увидит отца, мать или братьев. Тогда горько плачет и проклинает хозяина. Он проработал у хозяина год, а ему кажется, что он всю жизнь провел на пастбище Акузера. Медник уже собрал немного денег. Скоро выплатит долг и заберет сына. Только Акузер сказал, что не сбавит ни гроша.

«Твой мальчуган меня объел», — говорил он меднику. И велел копить монеты, чтобы полностью вернуть долг. Теперь медник поклялся, что никогда не попросит взаймы у богатого человека.

— Спаси меня, добрая богиня, — просит Аспанзат и целует подножие жертвенника.

Помолившись, юноша поднес фитилек к священному огню и поспешил домой. Он бережно, чтобы не задуло ветром, нес огонек, прикрыв его полой халата. Люди говорили, что это дурная примета, когда ветер гасит огонь по дороге из храма.

Не успел юноша вернуться домой, как услышал крики глашатая. Аспанзат выбежал на улицу и увидел старика на черном коне. Старик медленно двигался по пыльной дороге и хриплым голосом кричал:

— Эй, люди земли и ремесла, в день весеннего равноденствия идите в новый храм! Добрый афшин призывает вас к молитве. Принесите жертвы доброй богине Анахите!

Люди выходили на улицу и с волнением спрашивали друг друга: «Что же случилось?»

Но никто не мог сказать, что случилось. Иноземцев в Панче не было. Все знали, что наместник халифа [9] Халиф — титул духовного главы мусульман, считавшегося преемником пророка Мухаммада. Халиф был главой обширного государства, созданного в результате арабских завоевании (Арабский халифат). Халиф совмещал светскую и духовную власть. в Самарканде присылает своих чиновников за сбором податей, но сам он сюда никогда не приезжал и никто его не видел. Не было здесь и его воинов.

— Боюсь, что случилась беда! — шепнул на ухо Навимаху медник. — К чему бы такая милость? Почему афшин призывает к молитве в свой храм? Непривычно это!

— Нам не узнать истины, — отозвался Навимах. — А помолиться пойдем — молитва помогает.

Шелкодел и сам был озадачен, но говорить об этом не хотел. Время было неспокойное, люди переменились. Не так сердечны и не так искренни, как прежде. Сообщишь человеку свою тайную мысль, а он пустит ее по ветру, и дойдет она до вражеского уха.

Небо едва светлело, когда на улицах Панча показались люди. На рослых, красивых конях, украшенных расшитыми попонами, ехали дихканы. Их богатые, парчовые одежды были перехвачены золотыми поясами. Знать и купцы отправились в храм на верблюдах, иные на ослах. Землепашцы из ближних селений и ремесленники, живущие за городской стеной, целыми семьями шли пешком. Дети несли в руках ветки цветущих яблонь и маленькие ивовые корзиночки, наполненные сухими благоуханными травами. Эти травы каждый сложит на золотой жертвенник, чтобы душистый дымок, тонкой струйкой поднявшийся вверх, достиг самих богов.

Навимах, одетый в новый халат, умытый и причесанный, показался Чатисе таким же молодым и красивым, каким был много лет назад, когда они, еще будучи женихом и невестой, пришли в маленький, бедный храм огня. Чатиса помнит, как она сложила у жертвенника душистые травы, как дымились курильницы на жертвеннике и как они молили богиню о счастье. Теперь в храм пришла их дочь, уже почти невеста, и сын у них взрослый, да и сами они состарились. А вот было ли счастье, Чатиса не знает. Может быть, оно еще впереди?

Как ни велик был новый храм, он не смог вместить всех собравшихся. Люди стояли у входа и ждали, когда молящиеся воздадут свои жертвы и освободят место другим. Крики глашатая были услышаны далеко за пределами города. Из многих селении пришли сюда зороастрийцы. Они верили, что молитва в новом храме принесет им избавление от всех невзгод.

Навимах терпеливо ждал своей очереди, когда можно будет опуститься на колени у вечного огня. Рядом стояла Чатиса. Навимах пожалел, что не успел послать Кушанчу за братом. Артаван не знал об открытии храма и потому не пришел сюда с молитвами.

— Для Артавана это будет большим огорчением! — говорил Навимах.

— Мы помолимся за его семью… — утешила его Чатиса. — Пойдем скорее! — торопила она мужа.

Наконец-то они в храме! Ярко пылает на жертвеннике вечный огонь — источник силы и благополучия людей. В золоченых курильницах дымятся ароматные травы. Кушанча с восхищением рассматривает росписи на стенах. Аспанзат любуется кружевной аркой, отделяющей большой зал от галереи с колоннами, открытой на восток.