Валентин Рыбин - Море согласия

Бек оставил капитана одного и вошел вместе с братом в шатер. Между тем амбалы подтягивали подпруги, осматривали оружие и подвязывали к поясам мешочки с ружейными зарядами. Скоро братья вышли. Мир-Садык стал знакомиться с амбалами, расспрашивая, кто на что горазд. Каждый из них умел джигитовать, стрелять, плавать. Мир-Садык остался доволен ответами, однако остановил свое внимание на Черном Джейране и заинтересовался, почему у него такое имя. Амбал глупо ухмылялся, скалил зубы. Он и сам не знал, почему его так звали: ведь не он же придумал себе такую кличку. Багир-бек, видя, что Мир-Садык о чем-то долго говорит с черным амбалом, решил показать на что способны его люди. Бек подозвал слуг и попросил, чтобы они привели какого-нибудь гявдара. Подошел чернобородый цыган в длинной рубахе, подпоясанный крученым шнур-ком. Купец что-то шепнул ему и тот бросился бежать к своим кибиткам, что стояли на опушке леса. Назад он возвращался с громадным желтым псом, с трудом сдерживая его на цепи.

— Ну, амбал, покажи на что ты способен,— засмеялся купец и стал выталкивать Черного Джейрана из толпы на поляну — навстречу гявдару с собакой. Черный Джейран сначала не понял в чем дело, но когда ему объяснили, что надо драться с собакой, захохотал и согласно закивал головой. В смехе его было столько дикого восторга, что МирСадык содрогнулся. Черный, Джейран быстро вышел из толпы и, растопырив руки, крадущимися шагами направился на гявдара с собакой. Глаза амбала налились пьяной кровью, а из гортани вырывался хриплый рык. Пес тоже понял, едва увидев перед собой человека, что ему надо растерзать его. Это был громадный пес, величиной чуть ли не с телен ка, с тупой зловещей мордой, зелеными глазами и куцым хвостом. Он рвался с цепи, угрожающе рычал и только ждал, когда хозяин-гявдар отстегнет цепь от ошейника. Наконец гявдар, перехватываясь руками по цепи, приблизился к собаке и спустил ее...

Пес большими скачками ринулся на амбала. Не добежав до него с сажень, прыгнул, норовя вцепиться в горло. Амбал отскочил в сторону. Пес перевернулся через голову. Черный Джейран разразился хохотом. Смех его был настолько откровенный и беззаботный, что ошеломил не только пса, но и стоявшую рядом толпу. Над берегом воцарилась зловещая тишина, готовая в любую секунду взорваться.

Пес снова прыгнул на амбала и опять промахнулся. Зубы полудикого волкодава щелкнули у самого плеча Черного Джейрана. На этот раз собаке не удалось вскочить на ноги. Амбал чертом оседлал ее: левой рукой схватил за шею, а правой стал колотить по морде. Со стороны казалось, что он избивает провинившегося щенка. Толпа разразилась смехом. Хозяин-гявдар растерялся.

— Бас! Бас! — кричал он, приседая и вскакивая. Видимо, голос хозяина привел пса в чувство: он рванулся и выскользнул из железных рук Черного Джейрана. Отскочив в сторону, волкодав замер, готовясь к новому прыж-ку. Шерсть на его загривке поднялась, как у гиены и зрачки загорелись холодным блеском. Амбал тоже пригнулся, напружинился и пристально уставился на пса страшными глазами. Пес не решался- нападать первым. Вот он дрогнул. Не переставая рычать, отступил на шаг. Амбал сделал шаг вперед. Пес попятился еще. Тогда Черный Джейран, подобно двуногому зверю, прыгнул на собаку, но не сумел схватить ее: она с испуганным лаем бросилась наутек. Черный Джейран крупными скачками помчался за ней. Около опушки он настиг ее, ударом кулака по спине свалил на землю и встал в позе победителя, расставив ноги и положив руки на бедра. Пес лежал, не смея поднять голову: он был смертельно напуган. Черный Джейран насладился победой и под одобрительный рев толпы возвратился к шатру.

Мир-Садык смотрел на амбала, хотел что-нибудь сказать ему и не находил слов: он был поражен безумной храбростью и силой этого человека.

— Ну что, Садык-джан, — спросил со смехом Багир-бек,— годится для дела ? — И купец, достав кошель, вынул из него и бросил Черному Джейрану золотой тюмен...

Тут же отряд Мир-Садыка сел на лошадей. Багир-бек обнял брата, пожелал удачи и всадники поскакали рысцой вдоль берега на север, в сторону Кумыш-Тепе.

Над островом Сара грохотала гроза. Низко-низко над камышовыми зарослями, над берегом, усыпанным сплошь ракушками, над двумя русскими кораблями высвечивали молнии. Струи крупного летнего дождя с шумом хлестали по воде, по палубам кораблей, укрывшихся от ветра в лагуне. Дождь ударял по крышам военного городка, обнесенного молоденькими ивами. Деревца гнулись под тяжестью дбждевых струй и ветра, порывами налетавшего с моря.