Берды Кербабаев - Решающий шаг

Но Садап-бай поспешила вступиться за сына:

— Э, отец, ты б видел! Мальчика чуть не убили. Мы не в силах были выдержать его крика. От этих негодяев можно было всего ожидать. Хорошо еще, что так отделались.

Гнев Халназара рвался наружу,. Какой-то худородный Артык нанес ему оскорбление, которое смывается только кровью. Услышав, что его сына избивали плетью, бай даже пошатнулся и, вероятно, разразился бы бранью, но в это время неизвестно откуда появился Мавы. Как нежный сын, он потянулся к Халназару:

— Здравствуй, отец!

Халназар окинул его свирепым взглядом. Если б можно было, он пнул бы его ногой. Но впереди была отправка людей на тыловые работы, и только этот несчастный мог избавить семью от тяжелого бедствия.

Халназар протянул руку Мавы:

— Все вы и гроша не стоите! Если б Мавы был дома, он не отдал бы Мелекуша!

— Не отдал бы! — горячо воскликнул Мавы. — Умер, бы, а не отдал!

Баллы не вытерпел и пренебрежительно бросил:

— Да уж ты... Видели мы, как ты не отдал!

Мавы готов был впасть в уныние, но Халназар вновь похвалил его, и это придало ему смелости:

— Меня били до тех пор, пока я не стал беспомощным. А то разве я отдал бы пять верблюдов пшеницы?

Халназар понял, что он потерял не только Мелекуша, и снова пришел в ярость:

— Где Артык? Где? — обратился он к своим сыновьям.

— Неизвестно, — ответил Баллы. — Многие вернулись, а его нет. Никто о нем ничего не знает.

Отдохнув за чаем, Халназар несколько пришел в себя. Прежде всего он послал передать по своему арыку, чтобы на завтрашний день приготовили людей к отправке на тыловые работы, предупредив при этом, что нарушителей приказа ждет суровая кара. Затем он позвал к себе сыновей и Мавы и посадил их рядом с собой.

— Дети, — медленно заговорил он, не поднимая глаз, — мы очутились в тяжелом положении. Завтра нужно доставить в город людей. Жребий пал на Артыка, поэтому я был спокоен. Теперь положение изменилось — Артык убежал. Конечно, стражники найдут его, но от этого нам не легче. Я уверен, что волостной и полковник освободят моего человека. Мой сын, конечно, не пойдет в рабочие. И все же для вида нужно привести кого-то из нашей семьи и сказать: «Вот мой человек!» Что делать, придется записать кого-нибудь из вас. Все вы мне одинаково дороги, никому из вас я не скажу: «Иди!» Пошлю того, кто любит меня больше, кто хочет меня отблагодарить. И оставлю завещание, чтобы после моей смерти ему выделили две доли наследства.

Мавы уже хотел сказать: «Я пойду». Но то, что Мехинли оставалась в доме Халназара, а будущее было полно неизвестности, заставило его призадуматься. И все же победило желание остаться любимым сыном бая и, получить в будущем две доли наследства. Он прервал неохотно сказанное Баллы «Я поеду»:

— Нет, я поеду! Великое для меня счастье — утешить сердце отца. Не только на работы, на смерть пойду, если нужно!

После этого Баллы смело пустился спорить с ним. Но Халназар похлопал Мавы по плечу: — Молодец, сынок! Баллы не сдавался.

— Нет, отец, я первый сказал, и я поеду! И две доли наследства возьму я! — подзадоривал он Мавы.

Тот вполне серьезно ответил:

— Ведь тебя отец собирается женить. Ты не поедешь. Поеду обязательно я!

Слово «женить», как плетью, хлестнуло Баллы, притворная улыбка сразу сошла с его вдруг потемневшего лица; оно покоробило и Халназар-бая. Но вопрос об отправке Мавы на тыловые работы был важнее всего сейчас, и оба поспешили скрыть охватившее их волнение.

— Вы желторотые птенцы по сравнению с Мавы, — сказал Халназар своим сыновьям. — Мавы как из свинца отлит. Привяжи его к камню, он не растеряется. Поезжай, Мавы, и пусть сопутствует тебе благополучие. Дай бог тебе здоровья! Когда вернешься, не будет у меня более дорогого сына. Буду поручать тебе самые важные дела, во всем советоваться с тобой.

Мавы не понимал, какую судьбу готовят ему, и простодушно радовался лукавым словам бая.

Ашир, потеряв Артыка во время перестрелки, еще утром прискакал домой. В ауле он тоже не нашел своего друга. Еще больше растерялся он, когда услышал, как Нурджахан причитает: «Радость очей моих, Артык-джан, разлучили меня с тобой!..»

После полудня разнеслась весть о приезде Халназара и Покги. Говорили, что Покги Вала был в числе тех, кого полковник заставил хоронить убитых в сражении. В то время как Ашир собирался пойти в аул разузнать об Артыке, на него самого обрушилось тяжкое горе: дейханин, с которым Сахат Голак поехал в город, привез труп отца.