Бернард Корнуэлл - Властелин Севера

Некоторые монахи задохнулись, как будто не могли выдержать святой силы, исходящей от трупа, и даже Эадред притих. Он прикоснулся лбом к краю гроба, потом выпрямился и посмотрел на меня.

— Ты знаешь, кто это? — спросил он.

— Нет.

— Во имя Отца и Сына и Святого Духа, — проговорил аббат и снял клочок материи с головы покойника, обнажив пожелтевшее лицо, покрытое темными пятнами.

— Это святой Кутберт, — сказал Эадред с оттенком благоговейного страха в голосе. — Самый благословенный, самый любимый святой. О всеблагой Господь, — он качнулся вперед и упал на колени, — это сам святой Кутберт!

До десяти лет меня воспитывали на историях о святом Кутберте. Я узнал, как он учил морских котиков петь псалмы, как орлы приносили еду на маленький остров Беббанбург, где он жил в уединении. Святой Кутберт мог усмирять шторма своими молитвами и спас бесчисленное множество моряков. Ангелы приходили в его жилище, чтобы поговорить с ним. Однажды он спас целую семью, приказав пламени, пожиравшему их дом, вернуться в ад, и огонь чудесным образом погас. Обычно святой Кутберт заходил в зимнее море, пока вода не достигала его шеи, и проводил там всю ночь, молясь, а потом возвращался на берег на рассвете, и его монашеское одеяние оставалось сухим. Он извлекал воду из потрескавшейся земли во время засухи и, когда птицы таскали только что посеянные зерна ячменя, приказывал им вернуть украденное, и птицы повиновались.

Так мне говорили.

Этот самый Кутберт, без сомнения, был самым великим святым Нортумбрии, нашим небесным покровителем, тем, кому полагалось молиться, чтобы он прошептал наши молитвы в ухо Богу. И вот он лежит здесь в резном позолоченном еловом сундуке, растянувшись на спине, с зияющими ноздрями, слегка приоткрытым ртом, запавшими щеками и пятью желто-черными зубами, с которых отслоились десны, так что зубы смахивают на клыки, причем один клык сломан. Глаза его были закрыты.

Моя мачеха владела гребнем святого Кутберта и любила рассказывать мне, что нашла на зубцах реликвии несколько волос святого, помнится, те волосы были цвета чистейшего золота. Однако волосы этого человека были черными как деготь, длинными, прямыми, зачесанными назад с высокого лба, с монашеской тонзуры.

Эадред осторожно поправил митру, потом наклонился и поцеловал кольцо с рубином.

— Вы видите, — хриплым от избытка чувств голосом проговорил он, — что святая плоть не тронута тлением. — Он помедлил, чтобы погладить руки святого. — И это явное чудо и несомненный знак святости. — Аббат снова наклонился и поцеловал святого прямо в раскрытые, сморщенные губы. — О наисвятейший Кутберт, — стал он молиться вслух, — укажи нам истинный путь, приведи нас к твоей славе во имя Того, Кто умер за нас, по правую руку от Кого ты восседаешь теперь в сияющей вечности. Аминь.

— Аминь! — хором отозвались монахи.

Те, кто находился ближе, встали с пола, чтобы увидеть чудесным образом избежавшего тления святого, и большинство из них плакали, глядя на его желтоватое лицо.

Эадред снова посмотрел на меня.

— В этой церкви, молодой человек, — сказал он, — находится средоточие духовности Нортумбрии. Здесь, в этих сундуках, — наша слава, наши чудеса, наши сокровища, именем которых мы говорим с Богом, когда просим у него защиты. Пока эти драгоценные святые реликвии в безопасности, мы тоже в безопасности, и некогда… — Он встал, произнеся последнее слово, и голос его стал звучать все тверже. — Некогда все эти святые реликвии защищали повелители Беббанбурга, но они не смогли их защитить! Пришли язычники, монахи были зверски убиты, а мужчины Беббанбурга трусливо спрятались за стенами крепости, вместо того чтобы двинуться на убийц-язычников. Но наши святые предки спасли эти вещи, и с тех пор мы странствовали, скитались по диким землям, неся с собой эти реликвии. И однажды мы построим великую церковь, и реликвии сии будут сиять по всей святой земле! По земле, куда я привел этих людей!

Он махнул рукой, показывая на народ, ожидавший снаружи.

— Бог послал мне армию! — прокричал аббат. — И эта армия одержит славную победу, но поведу ее не я! Бог и святой Кутберт ниспослали мне сон, в котором показали короля, что заберет нас всех в обетованную землю. Мне показали короля Гутреда!

Он встал и поднял вверх руку Гутреда, что вызвало аплодисменты собравшихся.

Вид у Гутреда был скорее удивленный, чем царственный, а я просто рассматривал мертвого святого.

Кутберт был аббатом и епископом Линдисфарены, острова, расположенного к северу от Беббанбурга, и почти две сотни лет его тело пролежало в усыпальнице на этом острове, пока набеги викингов не стали слишком грозными. Тогда, чтобы спасти святой труп, монахи забрали мертвеца и с тех пор странствовали по Нортумбрии. Эадред не любил меня, потому что моя семья не смогла защитить святые реликвии, но сила Беббанбурга была в том, что он стоял на исхлестанной морем скале, и только глупец отдал бы гарнизону крепости приказ спуститься вниз, чтобы сражаться. И, доведись мне выбирать: удержать Беббанбург, бросив на произвол судьбы эти реликвии, или защищать их, я предпочел бы первое. Разве можно сравнивать трупы каких-то святых с неприступной крепостью вроде Беббанбурга.