Павел Федоров - Синий шихан

– Нам, Митрий Лександрыч, надо поговорить с тобой наедине, – веско произнес Суханов. – Вы уж извините, хозяйка… Тут дело серьезное, семейное… Может, Митрий, на прииск поедем, там потолкуем?

– Покамест никуда не поеду. Сказывайте… Зинаида Петровна нам не помешает. Ей все известно, – нерешительно произнес Митька, но по его глазам было видно, что ему тоже хочется остаться вдвоем с управляющим.

– Ничего, я выйду, – быстро проговорила Печенегова и, вызывающе тряхнув головой, покинула кабинет.

– Вот что, Митрий, – после минутного молчания начал Тарас Маркелович, – разговор у нас будет, как у отца с сыном, если позволишь.

– Ругайте, дядя Тарас, только поскорее, – мрачно проговорил Митька.

– Из ругани тоже не всегда толк выходит… А тут коротко не отделаешься…

Суханов наклонился, сунул руку за голенище сапога, вытащил измятое письмо, разглаживая его на коленке, продолжал:

– Ты хоть, парень, и ерепенишься, а в жизни-то ты еще несмышленыш… Как жеребенок-стригунок сорвался с прикола – хвост метелкой и пошел по хлебам скакать… Не столько съел, сколько вытоптал. Как ошалелый через голову кувыркаешься… Сам не понимаешь, какого ты наделал изъяну. Делу навредил, мать родную обидел, брата…

– Ты мне, Тарас Маркелыч, про брата не толкуй, – вскипел Митька. – Сколько он меня кнутом порол!

– Мало порол, – коротко отрезал Суханов.

– Значит, и ты за этого живоглота заступаешься! А не он ли меня обмануть хотел? Землю украдкой продал! И еще обманет. Это уж я наперед знаю.

Митька гневно топнул ногой и вплотную подошел к управляющему.

– Жить с ним вместе я больше не стану! А прииск делить будем. Вот мое последнее слово. Я инженера привез. Будем с тобой работать, Ивашку из дела вышибу! Я нашел золото. Ты мне будешь хошь за брата, хошь заместо родного отца. Я тебя с ног до головы озолочу!

– Спасибо, хозяин… Но только меня, Митенька, золотить не надо, я уж давно позолоченный… Ты слушай и не перебивай. Сам бывал богат, да не один раз… Только не за богатством гонюсь, а оно за мной по пятам шляется… Бывали такие дела! Золотишке я давно настоящую цену знаю! Мы с отцом не один год в глухой тайге, как звери, жили. Сверкнуло – намыли. Как-то надо было идти семьсот верст по непроходимым местам. Отец не выдержал – умер от голоду и лишений…

И рассказал Суханов Митьке, как он, похоронив отца, чуть живой пришел в ближайший порт на Енисее и сел на пароход «Пермяк».

Восемнадцатилетний золотоискатель прошел прямо в буфет. На нем были огромные, растоптанные валенки, косматая шапка из черного енота. Поставь такого на бахчу заместо чучела – птицы за версту будут облетать.

– Жрать! Да побыстрее! – прохрипел изголодавшийся Тараска.

– Сию минуточку-с! – Официант торопливо вытирал тарелки и ставил их на стол; наклонившись к уху, трепетным голосом спросил: – Какими-с платить будете?

– Как какими? Обыкновенно! – Сунул руку под шубу и высыпал на тарелку, как горох, целую горсть желтеньких «таракашек». – Всех угощай! Поминки справляю: отца в тайге оставил.

– Пожалста… слушаюсь… – ворковал официант, гремя бутылками и подносом.

Пили все, начиная с поваренка и кончая капитаном. Пили день, пили ночь и весь следующий день. Допились до того, что капитан разрешил Тараске командовать пароходом.

Тараска знал одну-единственную команду: «Отдать якорь!» – которая и была моментально выполнена.

Под истошные крики «ура» «Пермяк» остановился напротив какой-то деревушки. Разгулье продолжалось. Над рекой висело медноголосое эхо пьяных выкриков и пароходных гудков. Сначала труба лениво дымилась, но к вечеру машина заглохла. На пароходе к этому времени все спали мертвецким сном.

– Что это пароход посреди реки стоит? – спросили у мужиков приехавшие в деревню стражники.

– Стало быть, надо, коли стоит, – уклончиво отвечали мужики, успевшие побывать на пароходе и угоститься.

Стражники сели в лодку и отправились на пароход – узнать, что случилось.

На палубе раздавались храп и пьяное бормотанье.

– Это што ж такое, а? – спросили стражники у проснувшегося поваренка.

– Упились вдрызг, – тараща глаза на представителей власти, промычал поваренок. – Вот он якорь велел отдать, – поваренок указал рукой на Тараску, спавшего полусидя в камбузе.

– А капитан где? – спросил стражник.

– В ванне… Заснувши… – виновато ответил поваренок.

Капитана вытащили из ванны.

– Не резон, господин капитан, – помогая ему одеваться, укоряюще говорил стражник.