Дмитрий Балашов - Похвала Сергию

Пелагий возражал Августину, так Пелагия прокляли! Никто не хотел в тогдашнем Риме исправлять самого себя по заповедям Христовым! Всех устраивала судьба, заданная до рождения, да еще к ней купленные у Папы индульгенции!

Думаешь, почему мы с католиками теперь не в одно?!. Из-за символа веры только? Из-за «filioque» пресловутого? Как бы не так! Это древний спор, с самых ветхозаветных времен! Спор о предопределении! Спор о заповедях Христовых! О свободе воли и о том. Бог или сам человек должен отвечивать за злые поступки свои! Наша православная церковь каждому дает надежду спасения, но и каждого предупреждает: не споткнись!

Варфоломей молча склоняет голову. Об этом они с братом толковали досыти, и не раз. И пусть ученый фрязин, окутанный темнотою ночи, изрекает свои непреложные истины, пусть ропщет иудей и отрешенно молчит мертвоглазый болгарин, для коего весь мир – греховное порождение сатаны. Бог добр, премудр, вездесущ и всесилен!

– И все-таки ты не ответил мне, Стефан, откуда же зло в мире?

– Есть и еще одно учение, – отвечает голос Стефана из темноты, – что зла в мире и нету совсем. Попросту мы не понимаем всего, предначертанного Господом, и за зло принимаем необходимое в жизни, то, что ведет к далекому благу! «Горек корень болезни лечит». Вот как, словно в споре Москвы и Твери о княжении великом. Может, убийства Александра с Федором и тут ко благу грядущего объединения Руси?

– «Отыди от меня, сатана!» – возражает Варфоломей предательскому темному голосу, – ты ли это говоришь, Стефан? Зло есть зло, и всякое зло, раньше или позже, потребует искупления! И в молитве Господней речено: «Избави нас от лукавого!» Выходит, однако, дьявол постоянно разрушает всемогущество Божие? Как это может быть, Стефан? Я должен знать, с чем мне иметь дело в мире и против чего бороться!

Правда ли, что, не явись Христос на землю, люди уже давно погибли бы от козней дьявольских, злобы и ненависти друг ко другу?

И почему не погибнет сам дьявол, творец и источник зла, ежели он есть? Как помирить необходимость зла с всемогуществом божьим?!

– А как помирить свободу воли с вмешательством Божиим в дела земные?!

– отвечает Стефан вопросом на вопрос. – Думаешь, так уж глуп был Августин со своим предопределением? Не-е-ет, не глуп! Надо допустить одно из двух, или свободу воли, или… всемогущество Божие!

– Стефан, ты смеешь противопоставить Творца творению своему?

– Пойми! Создав пространство вне себя, Бог сам себя и ограничил, ибо находится вне, снаружи. Следовательно, Он не вездесущ.

– Стефан, я чую в мире присутствие Божие везде, и всегда и всюду!

– Чуешь «присутствие в мире», – вот ты сам и ответил себе Варфоломей!

Но дальше. Создав необратимое время. Господь не может уже содеять бывшего небывшим. Следовательно, Он не всемогущ.

– Ты искушаешь меня, Стефан!

– Создав души, наделенные свободной волей, Он не может, не должен мочь предугадывать их поступки! Следовательно, Он и не всеведущ!

– Стефан, что же ты тогда оставляешь от величия Божия?!

– Любовь! – звучит голос Стефана из темноты, как последний призыв, последняя надежда к спасению.

– Любовь! – яростно повторяет Стефан. – Это так, именно потому, что Он добр! Ибо ежели бы Он был вездесущ, то Он был бы и в зле, и в грехе, а этого нет!

– Этого нет… – эхом откликается Варфоломей, начиная соглашаться с братом.

– Это так, потому что Он милостив! – возвышает голос Стефан, – ибо если бы Он был всемогущ и не исправил бы зла мира, то это было бы не сострадание, а лицемерие!

– Это так, – кричит Стефан, – потому что если бы Он был всеведущ, то Он знал бы и злые наши помыслы, и люди не могли бы поступить иначе, дабы не нарушить воли Его! Понимаешь?! Но тогда за все преступления должен был бы отвечать Господь, а не люди, которые всего лишь исполнители воли Творца!

Бог добр, следовательно, не повинен в зле мира сего, а источник зла – сатана! – Стефан, чуть видный в темноте, отирает лицо рукавом. Он весь в холодной испарине.

– Значит, – медленно спрашивает Варфоломей, – ты признаешь силу сатаны, Стефан?!

– Да!

(«Да!» – эхом повторяет болгарин-богумил. «Да!» – гортанно вторит ему иудей. – «Нет!» – произносит ученый фрязин: – «Сатана подчинен Господу!»)

– Да! – продолжает Стефан. – Но ежели сатана сотворен Богом, то вновь и опять вина за его деяния – на Господе.

– Этого не должно быть! – твердо возражает Варфоломей призрачным собеседникам.

– Да, этого и не может быть! – подтверждает Стефан. – И, значит, сатана не тварь, а порождение небытия, и сам – небытие, нежить! Я это понял давно, тогда еще… «Эйнсоф» – тайное имя бога каббалы, он же и есть дьявол, или сатана. Но «эйнсоф» означает пустоту, бездну, ничто!