— Еу гения!
— Батюшка Сергий! — потрясённо взревел Фома. — Спасибо тебе за великие милости твои.
— За избавление от тягот и скорбей, — поспешно и счастливо вторил ему Симеон. — Ведь всё получилось, как и было предсказано!
Затем прошли они через город Понт сквозь множество вооружённых людей, и никто не задержал их, будто они невидимые.
И весь последующий путь проделали они безбоязненно. Возле немецкого города Костера догнали отказавшихся от них ранее купцов, которые чувствовали себя посрамленно и устыдились немало. Теперь уж вместе с ними, имея и пропитание и попутчиков, Симеон и Фома достигли незаметно Пскова, а там уж рукой подать до Новгорода Великого.
Но чем ближе был конец путешествия, тем больший холод и тесноту в груди чувствовал Симеон. Что-то ждёт его ещё, неведомо. Получил ли великий князь грамоту его тайную, иль перехвачена она недругами? Защитит ли он его от Исидора иль и не вспомнит больше ни разу о монахе суздальском? Симеон хоть и не раскаивался в содеянном, но трусил.
— Нельзя мне в Москве показаться, — признался он Фоме. — Кто я теперь? Ни поп, ни расстрига. Ведь не простит мне Исидор измены.
— Пойди в новгородский какой-нибудь монастырь да молись, — посоветовал очень дельно Фома.
С такой просьбой и обнаружил себя Симеон перед новгородским архиепископом Евфимием, что оказалось потом роковой ошибкой.
Глава десятая 1441 (6949) г. ДУШОЮ И СЕРДЦЕМ
1
Исидор в сопровождении свиты сел в Венеции на корабль. Адриатическое море, хоть и стоял декабрь, было тихо, по-южному ласково. Плавание проходило счастливо, без штормов и задержек в портах, и 7 января 1440 года Исидор высадился на берег в хорватском порту Сень.
Отсюда предстояла дорога в Россию через Загреб в той же Хорватии, через Офен Пешт в Венгрии на Краков в Польше и дальше по литовским и русским землям.
Проделать этот путь он мог бы за месяц-два, но у него ушло на это больше года: он появился в Москве лишь 19 марта 1441 года в воскресенье третьей недели Великого поста. В Москве внимательно следили за продвижением своего владыки. Два вопроса мучили Василия Васильевича: чем занимается всё это время Исидор и почему так медлит с возвращением в столицу своей митрополии. Разгадка первого недоумения нашлась быстро. Венгерская столица Офен Пешт лежала на границе тех земель, которые входили теперь в область легатства Исидора, и он провёл здесь десять дней, составляя пастырское послание к своей многочисленной пастве в Польше, Литве, Ливонии и России. Митрополичьи дьяки день и ночь скрипели перьями, перебеливая послание: «Исидор, Милостью Божией преосвященный митрополит Киевский и всея Руси, легат от ребра апостольского, всем и всякому христианину вечное спасение, мир и благодать. Возвеселитися ныне о Господе: Церковь Восточная и Римская навеки совокупилися в древнее мирное единоначалие. Вы, добрые христиане Церкви Константинопольской, Русь, Сербы, Волохи и все верующие во Христа! Примите сие святое соединение с духовною радостию и честию. Будьте истинными братьями христиан римских. Един Бог, едина Вера: любовь да мир обитают между вами! А вы, племена латинские, также не уклоняйтесь от греческих, признанных в Риме истинными христианами, молитесь в их храмах, как они в наших будут молиться. Исповедуйте грехи свои тем и другим священникам без различия; от тех и других принимайте тело Христово, равно святое и в пресном, и в кислом хлебе. Так уставила общая мать ваша, Церковь Кафолическая…»
Во все крупные города Восточной Европы принесли гонцы пастырское послание — во все, кроме Москвы.
Василий Васильевич имел несколько списков, принесённых ему доброхотами из Кракова и Львова.
— Отчего же он нам-то ничего не шлёт, и как понимать, чего тут понаписано? — удивлялся Василий Васильевич не без глубокого, хотя и скрываемого раздражения.
— Может, хочет всё своими устами изложить? Ведь не может он все епархии посетить, вот и шлёт? — предположила Софья Витовтовна, в которой мысли Исидора о единении, слиянии вер православной и латинской, не вызывали столь резкого неприятия.
Стали доходить известия, как долго шли торжества в столице короля польского Кракове — с 25 марта до 15 мая, а затем и во Львове задержался Исидор почти на два месяца. Ещё месяц потом ехал до столицы Великого княжества Литовского Вильны, задерживаясь по нескольку дней в Бельзе, Грубешеве, Холме, Влодаве, Волковыйске и Троках. И это всё ещё было бы терпимо, кабы Исидор из Вильны направился прямо в Москву, однако он пробыл в Литве целых шесть месяцев!
Читать дальше