Томас Костейн - Высокие башни

Фелисите лежала в санях, укутанная меховыми полостями, и когда они были у замка, ее еле разбудили. Солнце светило не так ярко, но совершенно не грело. По этому неяркому свету можно было понять, что надвигается еще более сильный холод, и в эту ночь холод скует землю, и всем живым существам нужно будет спрятаться, а замерзшая земля будет трескаться с резкими звуками. Фелисите услышала, что ее зовет Красавчик Гиацинт Дессен, и встала в санях.

— Так, вот она наша красавица, — сказал Дессен. — Надеюсь, мне больше не нужно будет никуда ехать. Если в такую погоду убежит один ребенок, это более чем достаточно. Но двое… это уже перебор!

Как только они оказались за стенами замка и за ними с грохотом захлопнулись ворота, из конюшни прибежал грум. Он ласково погладил лошадь.

— Бедняжка, такой холод, а тебя во двор вывели. Так нельзя обращаться с животными, тем более со старой лошадью, — продолжал ворчать он. — Сейчас поставлю тебя в стойло и дам овса. И тебе тоже, Роланд. Лучше вместо вас запрягли бы ленивых бездельников, чтобы они на своей шкуре испытали этот жуткий холод!

— Ты уверен, что их следует распрячь? — сомневался Дессен. — Я привез девочку целой и невредимой, а как насчет другого?

Грум волновался только о лошадях, но потом сказал:

— Все в порядке, дружище. Второй тоже отыскался.

— Хорошо! — воскликнул Дессен с облегчением. — Я рад это слышать. Этот Бертран — невозможный парень, но мне нравятся его выдумки и храбрость.

Грум взглянул на красавчика Дессена и пробормотал:

— Не торопись. Новости у нас не самые хорошие! Пошли, Байярд и Роланд. Двигайтесь.

Караульный у ворот закрепил цепи и подошел к Дессену:

— Гиацинт, отведи девчонку в замок. Там горит огонь, пусть отогреется, прежде чем идти домой. Это приказ мсье Шарля.

Дессен был поражен.

— Мсье Шарль? Когда он приехал?

— Час назад. Он приехал к нам в такой день! И кроме того, он привез с собой жену, и они собираются сегодня же возвратиться назад! Караульный покачал головой, будто не мог понять, зачем так спешить обратно в город.

— Возвращайся сюда, и я тебе все расскажу.

Справа от входа была небольшая служебная комната. Там в очаге бушевал огонь. Дессен помог Фелисите снять верхнюю одежду, и она села рядом у очага.

— Малышка, побудь тут немного. Мне нужно выйти, но потом я вернусь.

— Мсье, что там с Бертраном? — волновалась девочка.

— Не знаю.

Дессен кивал головой и делал вид, что все в порядке, но это ему плохо удавалось. Потом он взглянул на маленькую фигурку у очага.

— Ты очень храбрая девочка, потому что хотела помочь Филиппу. Все надолго запомнят, как ты одна отправилась к нему в такой ужасный морозный день. Но, Господи, как же мы все переволновались из-за тебя!

Караульный зажег фонарь и повесил его на крюк у ворот. Он прыгал на месте, чтобы согреться, когда вернулся Дессен.

— Теперь расскажи мне, что с Бертраном? — спросил у караульного Дессен.

Караульный грустно покачал головой.

— Они нашли его… Час назад сюда принесли его тело.

— Тело! — воскликнул Дессен. Он удивленно уставился на караульного, не в силах поверить в трагический исход. — Он мертв?

— Конечно. Ты помнишь историю о мальчишке, который отправился из Монреаля, чтобы навестить дядюшку Жана Пти здесь, в Лонгее? Ему было столько же лет, как и Бертрану, и он переправлялся через реку в такой же день, как сегодня…

— Мне известна история Пьера Шесна. Мне было столько же лет, когда это все случилось. Но почему ты мне напоминаешь об этом? Что случилось с Бертраном?

— Я тебе передаю голые факты, — казалось, караульный здорово обиделся. — Я здесь дежурил целый день. Когда спохватились, что исчезла девочка, все бегали взад и вперед, а тетушка Сулетта рыдала. Клянусь, я такое видел первый раз в жизни. Ко мне пришел Бертран, и я сразу насторожился, потому что он всегда выдумывает разные шуточки и проказы. Но не в этот раз. Он был здорово испуган! Он спросил у меня, где эта девчонка. И я ему ответил, что она пропала, но не проходила через эти ворота. «Она хорошая девочка, мне она нравится», — сказал Бертран. Он ушел, вскоре начался страшный шум, его мать прибежала сюда и начала заламывать руки. Она хотела знать, не проходил ли ее сынок через эти ворота.

— Ты его выпустил?

— Я? Гиацинт, я клянусь, что я не видел мальчишку с тех пор, как он мне задавал вопросы… А потом пожаловала его мамаша.

— Может, ты ходил, чтобы немного погреться, и ворота в тот момент никто не охранял?