Томас Костейн - Высокие башни

Д'Ибервилль приказал сделать разворот. Он даже рискнет неудобством подветренного положения, чтобы быстро расправиться с англичанином, оставаясь между торговым судном и рейдом.

Это была удивительная идея! Д'Ибервилль отдал следующий приказ: «Поднять паруса!» — и они забились по ветру, «Пеликан» набрал скорость. Всем стало понятно, даже столпившимся в возбуждении на палубе «Гудзонова залива», которых так бесцеремонно вывели из игры, что вскоре проследует жестокая битва, это будет подобно сражению гладиаторов, которые убивают врага одним ударом, и все будет закончено в считанные минуты.

— Хозяин, — сказал слуга Д'Ибервилля, — ваш камзол! Командир, не поворачиваясь, сбросил красивый камзол на руки слуги. Потом быстро сорвал длинную золотую цепь с шеи: она были слишком длинной и могла помешать во время битвы, сбросил башмаки, решив драться в чулках, чтобы не поскользнуться на палубе во время абордажа.

Слуга из Лонгея оставался рядом с хозяином, и его бледное лицо возвышалось над грудой атласа, которую он держал в руках. Он оставался на месте во время боя — боялся не за себя, а за своего хозяина.

— Мсье Пьер, я никому не отдам ваш камзол, берегите себя!

Никогда прежде морское сражение не заканчивалось настолько быстро и решительно. Флетчер не успел развернуться, как его догнал «Пеликан», Они плыли рядом, и «Хемпшир» пытался оттеснить в сторону французское судно. С «Хемпшира» раздались залпы мушкетов, — они обрушились на оснастку и палубы судна Д'Ибервилля. Слуга Д'Ибервилля пытался спокойно наблюдать за происходящим, но ему казалось, что звук выстрелов напоминает звуки града, изо всех сил «лупящего» по густым лесам в окрестностях Лонгея. Ему слышались отовсюду крики, он понимал, что некоторые пули нашли свою цель. Слуга напрягся, когда почувствовал, как «Пеликан» замедлил ход.

— Цельсь!

Д'Ибервилль поднял вверх руку. Его команду передали дальше, раздались громки залпы орудий. На расстоянии ярда орудия поливали смертельным огнем корпус вражеского корабля.

Орудия англичан сразу дали ответный огонь, но они чуть запоздали, и от отдачи заряды летели не точно в цель. Они разорвали оснастку французского корабля, поломали мачту, оставляли огромные дыры в парусах. Некоторые заряды повредили корпус, и отверстия находились слишком близко от ватерлинии.

Но «Хемпширу» досталось гораздо сильнее. Первый залп наделал отверстий в корпусе, и корабль качался и наклонялся, вода проникала через отверстия. Им не представился шанс для нормального ответного удара! Насосы не работали, оснастка почти полностью отсутствовала и не слушалось рулевое колесо. Кроме того, корабль поразил смертельный удар «в брюхо». Чудесное судно клонилось во все стороны, как раненый гладиатор. Казалось, судно тонет, мачты наклонились, и команда полезла на ванты, как муравьи, ожидая, что судно затонет в любую минуту.

— Хозяин, ваш камзол, — послышался голос слуги.

Д'Ибервилль тяжело дышал в предвкушении минуты триумфа. Он быстро накинул камзол и натянул дорогие башмаки с роскошными пряжками.

— Жиль, мы победили!

— Конечно, хозяин.

Слуга вдруг отвернулся и быстро побежал к каюте, чтобы там окончательно прийти в себя.

Через час все было закончено. «Хемпшир» утонул, над «Гудзоновым заливом» появился белый флаг, а «Деринг» помчался прочь на всех парах и исчез за горизонтом.

Д'Ибервилль читал молитву, стоя у ограждения палубы, и наблюдал, как плавала вокруг лодка, которую он спустил, чтобы подобрать с затонувшего корабля оставшихся в живых.

— Прошу тебя, Боже, — тихо говорил Пьер, — чтобы погибшие сегодня получили Твое прощение. Это были настоящие солдаты, они больше привыкли сражаться, чем читать молитвы. Эти бравые парни встретили смерть без подготовки, у них не было времени подумать о душе. Господи, они заслуживают милости Твоей! Такой же, как те, кто спокойно находится в тепле дома и никогда собой не рискует, выполняя Твои планы! Господи, прими с милостью моих людей, погибших сегодня.

Как позже стало известно, у него не было повода молить о милости Бога. Корабельный врач на секунду вышел на палубу, чтобы глотнуть свежего воздуха. Его руки были в крови по локоть, и командир приблизился к нему с робостью столь нехарактерной для него.

— Мсье Жан, каковы наши потери? Врач ему ответил быстро и почти весело:

— Мой капитан, у нас нет погибших. Семнадцать человек ранены, но я надеюсь, что с ними все будет в порядке. Конечно, кое-кому придется расстаться с рукой или ногой. Но разве мы станем беспокоиться о нескольких ногах или руках, потерянных в заливе Морт, если ни единая душа канадца не отправится отсюда в последний путь на небо?!