Юрий Косоломов - ХОДЫНКА

- Пардон?

- Вы, п'гостите, кто? Д'гуг на'года или социал-демок'гат?

- Я? - изумился Вепрев. - Я ж, пардон, представился: Вепрев, коллежский регистратор...

По калмыцким скулам Дулина пробежала тень.

- Так, так... Ну-с, а что вы думаете про "Восемнадцатое б'гюме'га Луи Бонапа'гта"?

- Восемнадцатое что?

- Б'гюме'га, батенька, б'гюме'га ...

- Опять не понял, простите великодушно.

- Вы, должно быть, дачник?

- Верно.

- Ну что ж, на безлюдье и Фома человек. Желаю зд'гаствовать.

Насвистывая "Марсельезу" и вихляя толстенькими окороками, Дулин направился к даче.

- Какой же он иностранец, Мавра? - спросил Вепрев.

- А то! - махнула рукой кухарка. - И баит не по-нашему, и в нужнике серет криво, а мне - убирай. С господами моими, вроде, дружит, а меня на бунт подбивает. Шла б, говорит, на фабрику работать, а то один в поле не воин. Тьфу! Этот уж точно в жисть не проспится.

- Петр Борисович!

По ступенькам крыльца торопливо, глядя то на Вепрева, то себе под ноги, спускалась сама мадам Деленцова.

- Петр Борисович! - Деленцова подхватила Вепрева под локоть и впилась в его лицо своими красивыми птичьими глазами. - Что вы наделали? Что?!

- Да что я наделал? - изумился Вепрев, но ледок в его животе уже пополз вверх. Вальсы с барышнями при его плоскостопии у него никак не выходили, на домашнем театре больше роли Захара ему не давали, новые гости нет-нет да и говорили ему "ты", а как-то раз один новичок, - присяжный поверенный Ландграф, - и вовсе перепутал его с лакеем и послал помочь кучеру принести ящик бургундского. Ни с кем кухарка Мавра не разговаривала так фамильярно и охотно, как с Вепревым. И всё же не ходить к Деленцовым Вепрев никак не мог: нигде больше не удалось бы ему повидать Надежду Николаевну.

- "Не шути с рабом, а то он покажет тебе зад". Вы ведь это Дулину сказали? Да еще по-латыни?

- Помилуйте, Марья Алексеевна! - бросив трость, сцепил перед собой руки Вепрев. - Да я и латыни-то... Нет! О, нет, клянусь!

- Вечно вы сделаете скандал на пустом месте! - крикнула Деленцова. Она еще раз посмотрела в глаза Вепрева и вздохнула: - Чисто как женщина, право же... Ну ладно. Что ж вы стоите, как Пушкин?

- Как Пушкин? - пробормотал Вепрев.

- Идемте чай пить. Мавра! Поторопись!

Веранда, выходившая на обратную сторону дачи, была полна народа: учитель Выдрин с женой и с ребенком, Ляцкий, тоже с молодой женой, Ландграф, Хазаров в белом парадном кителе, длинноволосый старец Засолов, потративший, говорили, состояние на Бакунина или Кропоткина. Конечно, Надежда Николаевна была здесь - в костюме сестры милосердия. Рядом с ней растянулся в английской качалке молодой человек, одетый мушкетером: ботфорты, камзол золотой парчи с двуглавым орлом на груди, штаны в красно-бело-голубую полоску. "Да это ж Кока Деленцов!" - вздрогнул Вепрев. Единственный ребенок своих родителей, Кока сидел мрачнее тучи, а к его подбитому глазу Надежда Николаевна прижимала старинный екатерининский пятак с блюдце величиной. Рядом сидели, шепчась и посмеиваясь, молодой Сытин - сын книгопродавца, и его друг, географ Бокильон.

Раскачивая веранду, по ней ходил Дулин. Он то хлопал по перилам ладонями, то совал большие пальцы за борта жилетки и шевелил ладонями как плавниками, то приседал на правую ногу, отступал на шаг и тут же бросался вперед - и говорил, говорил, говорил, свободно перелетая через твердые "р", которые будто специально подбирал для своей речи:

- В канун грабительского освобождения русского мужика народонаселение России начало резко расти. С тех пор и по сей день оно увеличилось вдвое! А в Москве, к примеру, народа стало втрое больше за счет того, что русский мужик, задушенный кулаком и попом, хлынул в город. Вы только подумайте, господа! Мальтус произвел верные расчеты: тогда как народонаселение увеличивается в геометрической прогрессии, производство средств пропитания увеличивается только лишь в арифметической. В арифметической, господа! Напомню для дам: геометрическая прогрессия - это один, два, четыре, восемь и далее. Арифметическая - это один, два, три, четыре и далее. Ergo [7] Ergo [лат.] - следовательно. , образуется прогрессирующая нехватка средств пропитания! Прошлым летом в Симбирской губернии опять был голод. Нет, хлеб уродился отменный, не хуже прежнего. В чем же дело? Ответ прост: народонаселение выросло, а лебеды недород случился. Лебеды, господа! Ведь ею русский мужик спокон века хлеб размешивает - вот вам и ответ!

На этот раз Дулин ударил по перилам не ладонью, а кулаком. Звякнули чашки. Прячась за бахрому скатерти, под столом зарычала собака. Заплакал ребенок на руках Выдриной.