Мария Фагиаш - Танец убийц

— Какого черт… — только сказал он, и выстрел оборвал его речь.

Руки Лазы продолжали судорожно сжимать горло Ристича, затем генерал упал вперед, кровь хлынула у него изо рта, заливая глаза Ристича. Последний, моргая, вытирал кровь, со стоном сел, и Богданович помог ему встать на ноги.

— Святая Богородица, что стало с моей формой, — тяжело вздохнул он, отряхивая китель. — Для чего это полковник Машин приказал надеть парадную форму? Купит он теперь мне новую?

Ристич совершенно забыл поблагодарить Богдановича за то, что тот спас ему жизнь.

В спальне между тем массовая истерия постепенно улеглась. Совершив еще несколько последних ударов ногами, люди оставили изуродованные груды мяса, которые еще минуты назад были их правителями. Осознав, что их теперешнее посещение дворца не только первое, но, скорее всего, и последнее, они принялись осматриваться в поисках того, что можно взять в качестве сувениров. Один из таких удачливых охотников нашел сто тысяч динаров, месячное содержание короля, которое ему в виде только что отпечатанных банкнот было накануне доставлено из казначейства; другой, не менее удачливый, нашел четыре тысячи фунтов стерлингов, которые королева шутливо называла деньгами на случай бегства. Не оставлялись без внимания кольца, броши и цепочки из шкатулок для украшений. Грабеж подошел к концу, только когда полковник Машин застал одного кадета за попыткой снять кольцо с пальца мертвого Лазы.

— Этот человек будет немедленно арестован, — воскликнул Машин, показывая на кадета. — Я отдам его под трибунал. Он обесчестил революцию. — Машин старался говорить с праведным гневом, но его глухой, безжизненный тон ни на кого не произвел впечатления.

Парк постепенно заполнялся солдатами. Если в темноте еще и удавалось поддерживать дисциплину, то с наступлением дня все вышло из-под контроля. Бродили самые дикие слухи, и офицеры не знали, как себя вести, — полную правду знали только активно участвовавшие в путче. Все слышали взрывы, видели отблески огня в окнах и задавались вопросом, почему им не разрешается принимать участие в акции. Видимо, все находились здесь, чтобы защищать короля, но где был король? Кто те люди, которые шныряют по всему дворцу, — его друзья или его враги?

Умирая от скуки и любопытства, солдаты бродили по парку, наиболее предприимчивые проникали во дворец. Их голоса вывели полковника Машина из свинцовой апатии, в которую он погрузился после нападения на королевскую чету. Он подошел к окну и громовым голосом возвестил:

— Александр Обренович мертв! Да здравствует Петр Карагеоргиевич, король Сербии!

И чтобы его услышали все, кто шатался внизу, прокричал это пафосное сообщение еще раз.

Он ожидал услышать торжествующие крики, но на лицах, обращенных к нему, мог прочитать лишь сомнение, непонимание и растерянность. Только немногие сумели понять его правильно, большинство же были, очевидно, настолько уставшими и недовольными, что не обратили на него никакого внимания. Они в шутку задирали друг друга, передразнивали, кто-то играл теннисным мячом в футбол, причем воротами служили двери заднего входа.

— Они не верят, — заметил капитан Ристич. — За ночь им столько всего наплели.

— Тогда давайте им это докажем, — предложил лейтенант Маринкович. — Идемте, братья, выбросим их величества из окна! Тогда эти ослы внизу поймут, что полковник не шутил.

Машин неуверенно посмотрел на них.

— Вы действительно думаете…

— Лейтенант прав, — поддержал Мишич. — Мы должны доказать. У Александра все еще есть много сторонников, и, если мы промедлим, недалеко и до гражданской войны. Не должно быть никаких сомнений, что король мертв, иначе возникнет болтовня и неразбериха, а закончится все полным хаосом.

Машин пожал плечами.

— Ради бога. Делайте, как считаете нужным. Однако я нахожу…

Безжизненные тела выглядят так, — хотел сказать им Машин, — что это не делает чести сербскому офицерскому корпусу, но Маринкович и его товарищи уже схватили тела за руки, ноги и волосы и потащили к окну. Они забавлялись возней с трупами, особенно с телом королевы. Ее сорочка была разорвана в клочья, позволяя видеть голое тело, и это давало повод возбужденным мужчинам отпускать сальные шутки. В один момент все оказались ошеломлены: из тела королевы раздался стон, как раз когда его поднимали на подоконник. То, что королева казалась еще живой, привело кадета, державшего ее за волосы, в ужас, он выпустил ее, и голова тяжело упала на пол.