Генрих Шумахер - Паутина жизни. Последняя любовь Нельсона

Через год купец обанкротился, и дочь прислуги была уволена из пансиона при язвительном хохоте высокорожденных сотоварок.

Ей пришлось поступить в няньки. А ведь у миссис Беркер ею овладела новая мечта, причем это уже не было желанием ребенка, подростка. Теперь эта греза звала ее в далекий, неизвестный мир, где много-много красоты и великолепия. Но для этого надо было приобрести знания, и Эмма училась, напрягая все свои силы. Однако и эта мечта теперь рассеялась как дым.

Люди преклоняются только перед деньгами! Перед богатым все открыто, перед бедным же все закрывается! Быть бедным — значит быть презираемым! Такова жизнь…

Эмма высказала все это эмоционально. Но ее жесты, мимика, хриплый голос — все выдавало ту горечь, которой переполнил девушку опыт ее юной жизни.

Мисс Келли нежно привлекла ее к себе и ласково погладила по голове:

— Бедный ребенок! Как рано вам пришлось испытать тяжесть житейских обстоятельств! Но для вас еще настанут лучшие времена. Раз девушка так красива…

— Какой прок для меня в красоте? — мрачно возразила Эмма. — Здесь никто не понимает красоты. Все меня презирают. А я — я знаю это! — я умру в нищете и…

— Вы чересчур скоропалительны, милая! — перебила девушку, улыбнувшись, мисс Келли. — Разве можно заранее знать, что выйдет из человека? Посмотрите на меня! Я не знаю, где родилась и кто были мои родители. Я выросла в ярмарочном балагане и еще в шестнадцать лет не умела ни читать, ни писать. А теперь!.. Теперь у меня есть дом в Лондоне, имение в Ирландии и капитал в Лондонском банке. Весь Лондон знает меня. Женщины завидуют мне и подкупают моих портных, чтобы получить модель моего платья. Мужчины бегают за мной и разоряются за одну мою улыбку А один из них… один… когда-нибудь он станет королем Англии, императором Индии и могущественнейшим государем Земли — люди называют его «джентльменом Джорджем», — ну а меня он любит, и потому он мой раб. «Маленький толстячок ты мой!» — так зову его я.

— Арабелла! — сердито крикнул Ромни. — Как вы осмеливаетесь?..

Мисс Келли передернула плечами:

— Мизантроп! Крошка сделает в Лондоне блестящую карьеру. Вы хотите испортить ее?

— Испортить? Ха!.. Кроме того, вы не понимаете собственной выгоды, милый друг. Если я приеду с этой девушкой в Лондон, то вы получите возможность нарисовать ее в двадцати — тридцати видах. Ведь вы только что хотели этого?

В глазах художника блеснул жадный огонек.

— Вы правы! С нею я побью Гейнсборо и всех других… — Ромни вдруг остановился и сказал после короткого раздумья, обращаясь к Эмме Лайон: — Не слушайте этой искусительницы, дитя мое! Оставайтесь здесь, у своей матушки. Здесь вы…

Мисс Келли перебила его невольным движением руки:

— Избавьте нас от ваших тирад, Ромни! Поговорим лучше о делах. Что вы дадите мисс Лайон за сеанс? Пять фунтов?

— Пять фунтов и гарантирую сто сеансов! — ответил художник, увлеченный красотой Эммы.

— Ну а я, — сказала мисс Келли девушке, — я приглашаю вас в качестве компаньонки с месячным содержанием в десять фунтов. Что вы скажете на это? Вы согласны?

Эмма растерянно огляделась по сторонам. Все это было так необычно, непонятно.

— Я не знаю… — пробормотала она. — Конечно, это было бы большим счастьем для меня, но…

— Вы говорите «но»? Или вам недостаточно того, что вам предложили? Какое княжеское содержание получаете вы в качестве няньки?

— Четыре фунта в год.

— И вы еще колеблетесь? Да в вашем возрасте я продала бы черту душу и тело на тех условиях, которые мы предлагаем вам!

— Моя мать… она любит меня… Если я покину ее…

— Ваша матушка будет только рада, что вы избавлены от нищеты. Ромни, дайте мне карандаш: я запишу мисс Лайон свой адрес.

Мисс Келли вырвала из этюдного альбома лист бумаги и твердым почерком написала: «Мисс Келли, Лондон, Арлингтон-стрит, 14», а затем внизу прибавила: «6 мая 1779 года».

Затем, подавая Эмме этот листок, она прибавила:

— Ну, так до свидания в Лондоне!

Она взяла Ромни под руку и, кивнув Эмме, пошла к барке. Ромни обернулся и, кивнув девушке в свою очередь, сказал с печальным, усталым видом:

— Я не говорю вам «до свидания», мисс Лайон. Для вас везде будет лучше, чем в Лондоне!

Эмма безмолвно смотрела им вслед. Вдруг мисс Келли резко высвободила свою руку и вернулась обратно. Ее глаза неистово сверкали, осматривая всю фигуру девушки, огненно-красной полоской горели полуоткрытые губы.

— Я не могу расстаться с тобой так, девушка! — прошептала она, тяжело дыша. — Ты красива… красива… а я… Вокруг меня много мужчин: они льстят мне и покорно повинуются. Но я ненавижу их, они мне отвратительны. Никого из них я не люблю, никого! Я так одинока, так одинока!.. Но если ты приедешь ко мне, мы будем как сестры… я на руках буду носить тебя, буду любить тебя… любить!..