Манфред Бёкль - Нострадамус - Жизнь и пророчества

71. Те островитяне спаслись от осады,
Дав резкий отпор удалому врагу.
Те, кто голодал, будут искренне рады
Ограбить врагов, что в смятенье бегут.

72. Лежит в одинокой могиле правитель,
И берег реки стережет его прах…
За золото титул другому купите:
Плебей держит знать в драгоценных тисках.

73. На горе всем тем, кто не с ним и не с ними,
Хромец дотянулся до важных постов,
Позор для страны это громкое имя,
Зверей не смягчить христианским крестом.

74. Неаполь, Флоренция, Фаенца с Имолой
Натерпятся горя от их неудач.
И был недоволен несчастный из Молы,
Дразнивший начальство, терпи и не плачь!

75. Верона, Винценца и вся Сарагосса —
В крови, что стекает с преступных мечей.
Злодеев, бандитов к ответу не просят…
Как долго нам ждать благодатных лучей.

76. Откажется немец от веры христовой,
К языческим жизнь повернет временам,
Душа его будет в темнице суровой,
И он за жестокость поплатится сам.

77. Конец октября двадцать пятого года,
И век двадцать первый с тягчайшей войной,
Крушители веры своих устыдятся народов,
Шах Персии смят египтянской враждой.

78. В темнице томятся матросы с Востока,
Их взяли шесть немцев с шотландским вождем,
С Калькре до Испании топчет их роком,
Рабов, как подарка, шах Персии ждет.

79. Весь город охвачен тревогой и страхом,
Жалея напрасно разрушенный мост,
Маньяк, политическим поднятый крахом,
Занял генеральский, ответственный пост.

80. Стрекозы командуют бурей и ветром,
Железная буря — в груди у стрекоз,
Эрвин и Антибы войною отпеты,
Кто жизнь защитит от смертей и угроз?

81. Фатальны и тягостны судьбы Фоцена,
И выполнен будет суровый приказ,
Весь порт, точно волнами с гневною пеной,
Был залит врагом, что всем спуску не даст.

82. Его англичане отвергли с позором,
Гнев сжег бредовые советы его,
Партнеры непрочною стали опорой,
И выродок так и остался врагом.

83. Агент с Аквитании брошен в темницу,
Кельт длинноволосый его разглядел,
Какие же силы теперь под запретом?
И кто напряженность создать захотел?

84. Я вижу руинный, заброшенный город,
Он вымер, и жителей нет у него,
Бежали блудницы, убийцы и воры,
И мертвые пушки не ждут никого.

85. Был город захвачен коварством, обманом…
Разгул Раубинов вблизи от Ланде.
Предатель-юнец не пирует в их стане —
Убит он; друзья его гибнут везде.

86. Вожак, из Осона, в Испанию хочет,
Но путь его прерван в Марсельском порту,
Тоска перед смертью смежит его очи,
Предвидя грядущее чудо в цвету.

87. С Сардинии в Корсику флот не прибудет,
Обидно за Францию в этой стране,
Ведь, веря ей, гибнут и мучатся люди,
А берег так ревностно ждал кораблей.

88. Огромную армию жди с Барселоны,
И вот уже страхом ореян Марсель,
И страх острова очень сильно затронет,
Предатель плывет, чтобы скрыть свою цель.

89. Отрезана помощь с Эгейского моря,
Убит был старик, что хотел воевать.
Король с королевой в соблазне и горе:
И Кипр не может с врагом совладать.

90. Был пойман Сатир или Тигр Хиркании,
Везет адмирал драгоценный трофей.
Карманья уже за кормой; флот был в синей стихии,
К Фоцену неслись паруса кораблей.

91. Засохшее черное голое древо
За ночь возродилось, листвой шелестя.
Пусть честную мысль гонят местью и гневом!..
Ведь ею, как солнцем, всю жизнь осветят.

92. Последний период всю землю задушит,
Сатурну нас поздно спасать от обид.
В империи множатся черные души,
И вырвет Нарбонн ей глаза из орбит.

93. Правителю надобно быть в Авиньоне,
Когда опустеет от распрей Париж,
И гнев каннибальский Триканцев не тронет,
На смуты Лион променял гладь и тишь.

94. Да, скоро появится гений на свете,
Что станет орнаментом новых времен,
Искусство и мысль всех последних столетий
Еще не видали столь мощных знамен. [60] Когда Нострадамус умер, Шекспиру было всего-навсего три года. Сомнительно, однако, чтобы Нострадамус в отношении к Шекспиру как конкретной личности сыграл роль, равноценную роли волхвов, поклонившихся младенцу-Христу. Во всяком случае, такое толкование этого катрена представляется мне неубедительным и наивным. Но бесспорно, что тонкий ценитель театра Нострадамус предвидел, что конец XVI — начало XVII века станут периодом возрождения драматического искусства. Предвидел он и появление нового гения сцены, каким — видимо, без ведома Нострадамуса — и оказался Шекспир. Тем не менее пророческое значение этого катрена оспариванию, как мне кажется, не подлежит.