Владимир Успенский - Первый президент. Повесть о Михаиле Калинине

- Ну вот, слышали?!

- Состоял, говорю, в нашем отряде. Но не этажи штурмовал, а подвалы, где царские вина хранились. Не юнкерам лбы сворачивал, а горлышки у бутылок!

По площади, как рябь по воде, прокатился смешок.

- Выдали тогда проходимцу на судовом комитете. Он сразу же концы обрубил, смылся с корабля. Теперь вам понятно, балтийцы, кто здесь воду мутит? Тюремные надзиратели, дезертиры, царские прихлебатели!

- Нашим дай слово, нашим! - раздалось в толпе,.

Сразу несколько человек поднялись на помост, и среди них один пожилой, в драповом пальто и шляпе. Двое дюжих военморов сопровождали его. Калинин понял: кто-то из главарей мятежа. Судя по выправке - бывший офицер. Опередив его, Михаил Иванович сказал громко:

- Прошу ораторов говорить, кого они представляют, от какой партии выступают.

- Мы тут все беспартийные!

- Этого не может быть! Вы просто боитесь выступать от имени своих партий, вы маскируетесь под сторонников Советской власти, иначе вас слушать никто не будет.

Человек в шляпе нетерпеливо пожал плечами:

- Мне поручено огласить резолюцию...

С первых же слов Михаил Иванович понял, что это - чуть подправленный документ, принятый вчера под давлением меньшевиков и эсеров на линейных кораблях «Петропавловск» и «Севастополь». Те же демагогические призывы к равенству и братству, тот же лозунг «За Советы без коммунистов», то же требование свободной торговли.

Каждый пункт резолюции моряки встречали одобрительными выкриками.

Да, Михаил Иванович приехал в крепость слишком поздно. Пожар уже разгорелся, чтобы погасить его, требовалось время, требовались решительные крутые меры.

Горечь и боль звучали в, заключительных словах Калинина:

- Будущее поколение не предъявит мне счета за измену революции, а вам - предъявит. Ваши сыновья и дочери будут стыдиться вас, они никогда не простят вам сегодняшний день, этот час, когда вы своими собственными руками предаете рабочий класс!

Возле Петроградских ворот при выезде из крепости - два десятка матросов с двумя пулеметами. Часовой в тулупе повертел в руках мандат Председателя ВЦИК, вернул Калинину:

- Пропуск нужен.

- Какой пропуск?

- Из штаба. Без пропуска никого приказано не выпускать.

- Да ты что? - двинулся на часового Федор. - Ты главу Советской власти не признаешь?

- Приказано не пускать, - твердо повторил часовой.

Военморы настороженно придвинулись ближе, обступили часового.

- Где находится штаб? - спросил Калинин.

- На «Петропавловске».

Пришлось возвратиться в Кронштадтский Совет. Там выяснилось, что мятежники действуют, не теряя времени. На линкоре они отстранили комиссаров и полностью взяли власть в свои руки.

Евсеев связался по телефону с «Петропавловском», со штабом восставших.

- Кто распорядился задержать товарища Калинина в крепости?

- А чего вы торопитесь, погостюйте у нас, - ответил чей-то насмешливый голос.

- Требую немедленно разрешить выезд Председателя Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета. Иначе вы будете нести полную ответственность за противозаконные действия.

- Ладно, разберемся, - ответили ему. - Ждите пока.

Близилась ночь. С улицы доносилась разухабистая пьяная песня. Тревожное напряжение нарастало. Первой не выдержала Екатерина Ивановна.

- Надо что-то предпринимать. Связаться, с Москвой...

- Невозможно. Все под контролем мятежников.

- Разве в Кронштадте только одни ворота? Местные товарищи оживились:

- Верно, Михаил Иванович, ночью можно уйти по льду.

- Сбежать? - усмехнулся Калинин. - Ни в коем случае. Какой я глава государства, если буду скрываться тайком? Это только Керенский мог позволить себе такое...

- Но, Миша... - вздохнула Екатерина Ивановна. Он жестом остановил ее:

- Будем требовать и добиваться. Позвоните на «Петропавловск» еще раз.

...«Временный революционный комитет» мятежников заседал в просторной кают-компании линейного корабля. Обсуждался вопрос: задерживать ли Калинина в качестве заложника? Председатель комитета эсер Петреченко возражал. Если сделать это, Москва примет самые решительные меры, и тогда Кронштадту не выдержать до весны, пока очистится ото льда залив и придет помощь.

Через некоторое время с «Петропавловска» сообщили: произошла досадная ошибка. Председатель ВЦИК и сопровождающие его лица могут беспрепятственно покинуть Кронштадт.

- Скорее! - торопила Екатерина Ивановна.

Из крепости выехали затемно. Матрос-возница ругался сквозь зубы: