Владислав Кардашов - Рокоссовский

Наиболее памятным каргопольцам столкновением с врагом в этот период был поиск в ночь на 19 июня 1916 года. За долгие месяцы, проведенные в окопах над Двиной, расположение противника было изучено ими достаточно подробно. Охотников для участия в поиске хватало; среди них были и Рокоссовский с Юшкевичем, только что возвратившиеся в полк из партизанского отряда.

В 11 часов вечера от пяти различных мест берега отошли лодки с драгунами и быстро пересекли реку. Первая и вторая партии успеха не имели: сразу же по высадке на вражеский берег их обнаружили немцы, и пришлось возвратиться. Третья партия драгун не смогла преодолеть проволочные заграждения. Наиболее успешной оказалась вылазка драгун 6-го эскадрона.

Июньская ночь была свежей и тихой; когда в 11 часов вечера лодка с разведчиками отошла от берега, с неприятельской стороны немедленно раздалось несколько выстрелов. Находившийся на берегу ротмистр Занкович велел остановиться. Напряженно ждали и в лодке и на берегу; прошло минут двадцать. Немцы больше не стреляли, и лодка, гребцы которой старались грести быстро и бесшумно, двинулась к левому берегу Двины. Через десять минут она была уже там. Вновь раздалось несколько ружейных выстрелов, по-видимому случайных, вскоре стрельба прекратилась. Над рекой стояла тишина. Выждав, пока немцы успокоятся, драгуны двинулись вперед и сразу же убедились, что в этом месте берег очень топкий и пройти не удастся. Пришлось обходить болото. Медленно, осторожно подбирались разведчики к проволочным заграждениям. Наконец они их достигли и стали резать проволоку специально припасенными ножницами. Одновременно командир выделил на левый фланг дозор из двух драгун. Правый фланг прикрывало болото. Очевидно, шум привлек внимание солдат двух немецких караулов, находившихся за проволочными заграждениями. В небо одна за другой поднялись три ракеты, немцы открыли ружейный огонь и стали бросать гранаты. Драгуны продолжали резать проволоку, а прапорщик Воскресенский и Константин Рокоссовский бросили в полевой немецкий караул по две гранаты. По всей вероятности, гранаты попали в цель, так как стрельба оттуда прекратилась, и драгуны продолжали резать проволоку, добравшись уже до третьего ряда. В это время дозорные донесли, что слева разведчиков обходит отряд немцев в 30—40 человек. Прапорщик приказал всем разведчикам собраться к левому флангу, рассыпаться в цепь и ждать. Как только немецкие солдаты приблизились, драгуны открыли ружейный огонь и стали бросать гранаты. Немцы залегли, в небо полетели ракеты, ответный огонь усилился. Несмотря на это, драгуны сумели сесть в лодку и под сильным ружейным огнем без потерь переправиться. В половине первого они были уже на своем берегу. За этот поиск награды получили многие каргопольцы.

В начале июля 1916 года Каргопольский полк отвели в тыл; находился он там довольно долго – до 21 ноября. Все это время офицеры изводили солдат учениями и смотрами. В конце октября значительное количество драгун было переведено в 1-й запасной кавалерийский полк. В учебную команду полка попал и Константин Рокоссовский. Начальство, давно уже заприметившее храброго, старательного и грамотного драгуна, резонно предполагало, что из этого 20-летнего георгиевского кавалера должен получиться хороший унтер-офицер.

Учиться было нелегко. Боевая подготовка в учебной команде была поставлена образцово, но вместе с тем за малейшим упущением тотчас же следовало дисциплинарное взыскание, нередко связанное с моральным оскорблением и рукоприкладством. Тем не менее пребывание в учебной команде многое дало Константину Рокоссовскому. Вероятно, он вполне мог бы присоединиться к мнению Маршала Советского Союза Г. К. Жукова, который примерно в то же время, в 1916 году, закончил учебную команду другого запасного полка: «Оценивая теперь учебную команду старой армии, я должен сказать, что, в общем, учили в ней хорошо, особенно это касалось строевой подготовки. Каждый выпускник в совершенстве владел конным делом, оружием и методикой подготовки бойца. Не случайно многие унтер-офицеры старой армии после Октябрьской революции стали квалифицированными военачальниками Красной Армии».

Пока Константин Рокоссовский находился в учебной команде, Каргопольский полк сидел в окопах на берегу Западной Двины. Шел третий год войны, солдаты изнывали от тоски, от опостылевших окопных будней. Тоскливое настроение усугубляли письма, приходившие из дому – ив деревне и в городе жить становилось все труднее. Солдаты в массе своей еще не могли понять, что положение в армии отражало общее положение в Российском государстве: развал хозяйства, хотя отдельные предприниматели и наживались на войне, разложение правящей верхушки, нарастание революционного подъема. В этой империалистической, захватнической с обеих сторон войне армия такого государства, каким была Российская империя к 1917 году, не могла одержать победы.