И вот 24 октября 1612 года раскрылись ворота Кремля на Неглинную, и поляки выпустили бояр. Впереди шел Мосальский, за ним Андронов, Салтыков, Грамотин, купцы и дворяне. Их изнуренный вид возбуждал сострадание, и как ни ненавистны они были русскому сердцу, но милосердие взяло верх и Пожарский с Мининым с честью проводили их в земский стан.
На следующий день отворились все ворота.
Русские хотели обставить свое вступление в сердце столицы религиозной торжественностью. С двух сторон в Китай-город вошло духовенство во главе войска, сошлось на Лобном месте и отслужило благодарственный молебен.
Везде попадались чаны с человеческим мясом, отовсюду слышались стоны умирающих от голода. Русские кидали им хлеб, и поляки бросались на него, как собаки. У них отобрали оружие и погнали их в табор. Все имущество пленных было сдано в казну, и русские праздновали освобождение от поляков.
В этот торжественный день Терехов и Андреев женились, один на Ольге, другой на Пашке, и у обоих дружкою был князь Теряев…
Смутное время кончилось. Великим постом отговев, стали на Пасху сходиться земские люди для избрания царя, и им был выбран Михаил Романов, сын Филарета, героя и мученика за Русскую землю, томившегося в плену в Варшаве.
Недолго спустя после избрания царя Михаила князь Теряев один выехал из Москвы и направился прямым путем на Калугу, никому не сказав о цели своей поездки. У него была затаенная цель, сердце подсказывало ему, где его счастье. Он гнал коня, изредка останавливаясь на отдых, и наконец однажды под вечер увидел ветхую мельницу, когда-то приютившую его.
Сердце забилось в нем с неудержимой силой. Он сдержал коня и медленно подъехал к мельнице и постучал в ее дверь.
— Кто там? — раздался слабый старческий голос.
— Дедушка, пусти на ночлег!
— Ох, много разбойного люда шалит тут. Ты кто будешь?
— Проезжий, дедушка, заблудился в лесу! Пусти, сделай милость!
— Пусти, дедушка! — раздался вдруг за дверью молодой голос. — Говорю, пусти!
— Анюта, пусти! — закричал взволнованно князь.
— Князь!
Дверь распахнулась. Горячие руки обвили шею князя, пылкие губы прильнули к его губам, а подле, у раскрытой двери, стоял старый мельник и бледными губами шептал:
— Чудо Божье, чудо Господне!
* * *
Прошло года три. Русь слегка заживила свои раны, люди отстроились и отдохнули. Отстроились и Терехов с Андреевым. Они оба поселились в Рязани и были почти неразлучными друзьями; их дружбу еще более скрепляли жены. Как тот, так и другой отказались от всяких дел и мирно наслаждались сельской спокойной жизнью. У Терехова была уже дочка, которую он просватал за годовалого сына Теряева. А Теряев по-прежнему не мог успокоить свою горячую кровь и, будучи приближен царем Михаилом Федоровичем, не раз ходил войной против Литвы, шведов и против мелких смутьянов, еще нарушавших покой Руси.
СЕРГИЕВСКИЙ НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ родился в 1875 году в Вильно. Работал в газете «Виленский вестник», журнале «Новое время». В 1900–1914 годах встречался с великим князем Константином Константиновичем Романовым — К. Р. Ставил его пьесу «Царь Иудейский» в Эрмитажном театре, в своем издательстве «Сергиевский» выпускал поэтические книги К. Р.: «Избранные лирические стихотворения», «Жемчужины духовной поэзии».
В июле 1914 года Николай Сергиевский уехал в Лейпциг на международную выставку книжной промышленности, там его застала первая мировая война. Два с лишним месяца провел писатель в плену у немцев, об этом он рассказал в книге «Записки пленника». После освобождения вернулся в Петроград.
Николай Николаевич Сергиевский умер в 1955 году в Нью-Йорке.
Текст романа «На заре царства» печатается по изданию: Сергиевский Н. Н. На заре царства: Исторический роман. М., 1913.
Стр. 21. Смутное время — время с 1598 по 1613 г.
… последнего из царственной ветви рода Рюриковичей . — После смерти в 1598 г. царя Федора Иоанновича прервалась династия Рюриковичей (с 862 по 1598 г.).
Дом Романовых . — Романовы правили с 1613 по 1917 г.
Междуцарствие — период с 1610 по 1613 г. после свержения Шуйского до воцарения Михаила Федоровича Романова.
Стр. 22. Стоглавый Собор издал знаменитый «Стоглав» . — В 1551 г. Иоанн созвал духовный собор из высшего духовенства. Статьи, которые обсуждались на этом соборе, были разделены на сто глав, и потому он известен в истории под названием «Стоглавого».
… чем венец и бармы царские . — Бармы — широкие оплечья из золота, украшенные драгоценными камнями и священными изображениями. Венец и бармы как знаки высшей власти возлагали на себя русские государи при обряде венчания.
Читать дальше