Нина Молева - А. Г. Орлов-Чесменский

Министерство иностранных дел

Правительство вигов

— Приходится признать, Франция безусловно выиграла эту партию, причем незаметно для всех окружающих держав.

— Вы имеете в виду переход власти от правительницы Анны к императрице Елизавете? Но так ли значительна была при этом роль именно Франции?

— Вы знаете, это одна из самых опасных ошибок — преуменьшать достижения партнера или противника, безразлично. Важно в данном случае не столько ее участие, сколько баснословный размер выигрыша. До настоящего времени Франция не имела сторонников в правительстве России, теперь же на престоле императрица, симпатизирующая Франции больше, чем всем остальным европейским державам.

— Во всяком случае, Лесток блестяще выполнил свои обязанности. Его энергия и сообразительность достойны удивления.

— Лишнее доказательство, что агенты должны занимать официальное положение и что денег на их оплату нельзя жалеть. Кстати, напомните куррикулум вите этого удачливого медика.

— Французский дворянин из очень древней…

— И, надо думать, очень обедневшей семьи, раз вынужден быд получить медицинское образование и отправиться искать счастья в столь далекие края.

— Вы совершенно правы. К тому же в Россию Лесток прибыл далеко в не самое удачное время. Только что Россия потерпела полное поражение в Прутском походе. Позор был бы еще большим, если бы тогдашняя главная фаворитка царя, особа в высшей степени сомнительного происхождения, не подкупила бы турецких военачальников всеми имевшимися у нее драгоценностями.

— Блестящая ставка, если в результате последовало венчание ее с императором и титул императрицы — решение для любой другой европейской страны абсолютно немыслимое.

— Думается, Прутский поход привел не только к браку царя, но и к переезду его двора из древней столицы в новую — на берегах Невы. Со стороны выглядело так, будто Петр решил все начинать сначала, захлопнул шумно дверь в не слишком удачливое прошлое.

— Значит, Лестока все эти обстоятельства не испугали.

— Или у него в его 25 лет не было иного выбора. Во всяком случае, на первых порах он приглянулся царю и стал пользоваться его расположением, как и расположением младшей принцессы Елизаветы, главным образом, за веселый нрав, ловкость в танцах, до которых маленькая принцесса была великой охотницей.

— Лесток сумел затронуть ее чувства?

— Нет, нет, этого я не имел в виду. Елизавете было всего одиннадцать лет, когда медика сослали в Казань за достаточно сомнительную историю: он обольстил дочь одного из придворных служителей.

— Есть основания думать, что царь придерживался столь строгих правил нравственности?

— Ни в коей мере! Служитель пользовался доверием царя, а Лесток наотрез отказался связать себя браком, имея в виду низкое происхождение девушки.

— Но ему же удалось вернуться ко двору?

— Да, но уже при императрице Екатерине. Она не только вызвала Лестока в Петербург, но и сделала лейб-медиком.

— После чего французы скорее всего и сделали его штатным агентом.

— Мы не располагаем абсолютно точными сведениями, но 15 тысяч ливров годовых он начал получать втайне от французского правительства именно с этого времени. При императрице Анне Лесток оставался незаметным и лишь в конце ее правления сосредоточил свое внимание на цесаревне. Было очевидно, что прамать императора не обладает должным характером, чтобы самой бороться за власть, а Бирон останется в качестве регента, которого всегда легче сменить, чем законного императора.

— Не забывайте жизненной эпопеи кардинала де Флери. Она очень поучительна. В 1715 году он, будучи епископом Фрежюсским, добился назначения воспитателем дофина. Орден иезуитов получил в его лице блестящего исполнителя своих планов, хотя эта связь всегда благоразумно скрывалась. Епископ сумел овладеть душой и телом наследника престола, так что тот не отпускал его от себя и при первой же возможности назначил одним из членов Государственного совета, когда достиг совершеннолетия.

— Меня всегда удивляло, почему де Флери не претендовал тогда на руководство французским правительством.

— Флери всегда был иезуитом по духу. Он не хотел противопоставлять себя регенту и в дальнейшем формально уступил герцогу Бурбону. Но достаточно было герцогу начать бороться с его тайным влиянием на короля, Флери начал действовать стремительно. Он инсценировал свой отъезд из Парижа, заставил короля себя вернуть. За этим последовала ссылка Бурбона в Шантильи и назначение Флери руководителем правительства. И снова он отказался от звания первого министра, предпочтя звание кардинала.