Алексей Павлов - Иван Украинский

Украинский несколько раз перечитал текст листовки, взвесил каждое слово.

— Все справедливо, — задумчиво вымолвил он. — Только до победы социализма еще надо много принести жертв.

Он не добавил, что лично готов к такому самопожертвованию. Но по выражению его лица, по силе высказанной им мысли можно было понять, что Иван будет с теми, кто поднимает знамя борьбы за новую жизнь.

В жаркое августовское предвечерье 1914 года, спустя несколько часов после получения известий о начале войны с кайзеровской Германией, Иван Украинский, его младший брат Иван, зять Василий Букин, сестра Надежда и отец Митрофан Степанович стояли в многолюдной толпе на станичной площади, где перед чрезвычайным, экстренным сходом граждан выступало местное и приезжее начальство. По словам ораторов выходило, что во всем повинен германский милитаризм, он напал на матушку- Россию, и чтобы сокрушить захватчика, весь народ должен встать единой стеной за веру, царя и отечество, не жалеть живота своего для разгрома супостатов.

— Мы не одни, у нас есть сильные союзники Англия и Франция, — чеканил фразу за фразой щеголеватый, в блестящих хромовых сапогах посланец отдельского воинского присутствия.

Он картинно взмахнул рукой, а потом продолжал:

— Вы, конечно, должны понять, что такая война потребует немедленной мобилизации людских резервов, пополнения конского поголовья, сбруи и другого воинского снаряжения. Так что приготовьтесь ко всем тяготам. Но я думаю, что их будет не так много — мы быстро разобьем врага.

Молчаливо и подавленно воспринимал сход красно

речие бодрых ораторов. Когда прозвучал легкомысленный прогноз на недолгий срок войны, Иван Украинский не выдержал и тихо произнес в кругу своих близких:

— Дай боже нашему теляти, да вовка догнати.

А Букин вполголоса добавил:

— Похоже, эта война затянется надолго. Вон сколько стран — народов ополчились друг против друга.

Мобилизация и в самом деле не заставила себя ждать. Через несколько дней в железнодорожный поселок на медицинскую комиссию вызвали и старшего Ивана Украинского, ратника первого разряда. Доктора зафиксировали его средний рост — два аршина и около семи вершков, окружность груди — 23 вершка, все остальные параметры. К этому не мешало бы добавить: был он русоволос, круглолиц, с темно — карими глазами. Глядя на его мощную мускулатуру, остроносенький очкарик эскулап, в неловко сидевшей на нем военной форме, завистливо определил:

— Да ты, как Добрыня Никитич, своими кувалдами за один мах пятерых посшибаешь.

— Не пробовал, — ответил Иван. — А придется — постою за себя.

Перед отправкой эшелона из Тихорецкой новобранца навестил младший брат. Он разыскал Ивана на запасных станционных путях в товарном вагоне, приспособленном для перевозки людей. Подавая брату увесистый сверток, младший Украинский сказал:

— Это домашняя снедь. Возьми на дорогу.

А затем он, стараясь ничего не забыть, передал наказ семьи:

— С места службы почаще шли нам письма.

Старший привлек к себе брата, обнял, растроганно

произнес:

— Спасибо, Ванюша. Будь тут добрым помощником батьке и маме. Сам на царскую службу не рвись, может, минует тебя мобилизация. Нам, сиромахам, нет резону в войнах, это дело выгодно только буржуям.

Иван — старший сначала попал на службу в пограничный полк, а затем в артиллерию. Тут и впрямь пригодились ему незаурядная физическая сила и природная смекалка. Вместе с командой Украинский прибыл в небольшой грузинский городок Телави, что находится в обширной Алазанской долине, примерно в 100 верстах от Тиф

лиса. В предвидении возможного нападения — гурок командование Кавказской армии развернуло здесь крупный учебно — маршевый артиллерийский лагерь. Назывался он запасной артиллерийской завесой, а чаще всего — запасным артиллерийским дивизионом.

Дивизиону ставилась задача ускоренной подготовки нижних и унтер — офицерских чинов для обслуживания шести- и трехдюймовых орудий, горных мортир в условиях их боевого применения. Вполне естественно, что это жесткое требование повлекло за собой и особо уплотненный ритм обучения. Поскольку вся артиллерия была на конной тяге, то и весь рядовой и унтер — офицерский состав части должен был научиться в считанные минуты запрягать лошадей, брать зарядные ящики на передки, а к ним тут же подцеплять орудия и во весь опор мчаться на новые огневые позиции. А гам — немедленно отцепляться, гнать коней в укрытие, тут же оборудовать для пушек окопы и хранилища для боеприпасов.