Владимир Дружинин: Именем Ея Величества

ЕКАТЕРИНА I АЛЕКСЕЕВНА — императрица всероссийская (28 янв. 1725 — 6 мая 1727). Дочь литовского крестьянина Самуила Скавронского (род. 5 апр. 1684); носила прежде имя Марты. Её мать, овдовев, переселилась в Лифляндию и отдала дочь свою в услужение к пастору Дауту, от которого она поступила к суперинтенданту Глюку, где получила воспитание вместе с его дочерьми. Воспитание это, по тогдашнему времени, ограничивалось грамотой, хозяйством и рукоделием.

В Ливонии Марта вышла замуж за шведского драгуна, которого на другой день потребовали в полк; она осталась в Мариенбурге у Глюка. По взятии Мариенбурга русскими, Марта была взята в услужение Шереметевым, а от Шереметева перешла к Меншикову. В 1705 г. её увидал Пётр и с тех пор не расставался с нею. У Петра и Екатерины были две дочери — Анна, родившаяся в 1708 г., и Елизавета, род. в 1709 г. В 1711 г. Екатерина сопровождала Петра в Прутский поход и, своею находчивостию, в трудную минуту, оказала Петру и России огромную услугу. Брак Петра с Екатериной был совершён 19 февраля 1712 г.; тогда Пётр узаконил обеих дочерей. Екатерина до тонкости изучила Петра, умела ему угодить, обрадовать его, ободрить, успокоить, умела показать горячее участие к его делам, всегда была готова разделить его удовольствия, оживляя пиры своею природною веселостию. Часто Пётр, после припадков страшного гнева, впадал в мрачное расположение духа — и тогда только Екатерина осмеливалась нарушить его уединение; ей же нередко удавалось спасать от опалы, а иногда и от казни виновников гнева. Когда Пётр умер, кроме Екатерины и её дочерей, у него оставались разведённая жена Евдокия и дети царевича Алексея, Пётр и Наталья; живы были также дочери его брата Иоанна, Екатерина, Анна и Прасковья.

Незадолго до смерти Пётр попросил бумаги и написал только отдайте всё , потом он велел позвать дочь свою Анну Петровну, чтобы она писала под его диктовку; но когда она подошла к нему, он уже не мог говорить. В ночь с 27 на 28 января во дворце собрались сановники, князья Репнин, Голицын, Долгорукий стояли за право внука, т. е. за сына царевича Алексея; Меншиков, Толстой — за Екатерину; их сторону взяли Бутурлин и Апраксин. Сторону Екатерины держали и влиятельные члены Синода, Феодосий Псковский и Феофан Новгородский. Перед рассветом в углу залы оказались офицеры гвардейских полков, сторонники Екатерины. Барабанный бой обоих полков гвардии, собравшихся вокруг дворца, заставил прекратить спор. Екатерина признана была императрицею в силу двух актов 1722 и 1724 гг. В 1722 г. издан был закон («Правда воли монаршей»), по которому назначение наследника зависело от воли императора, в 1724 г. Екатерина, как сказано в совокупном манифесте Сената и Синода, удостоена была короною и помазанием за её «к Российскому государству мужественные труды».

В 1726 г. Екатерина повелела перепечатать «Правду воли монаршей». Поводом к перепечатке послужило то обстоятельство, что явились подмётные письма, оспаривавшие права Екатерины. Не имея ни опытности в делах, ни образования, Екатерина неминуемо должна была руководиться советами человека, интересы которого связаны были с её интересами — советами князя А. Д. Меншикова. То и дело ходили толки о заговорах с целью возвести на престол сына царевича Алексея; говорили, что украинская армия, состоявшая под предводительством кн. Михаила Голицына, уже готова к возмущению. Немало опасений возбуждали и раздоры среди птенцов гнезда Петрова, угрожавшие переходом некоторых из них на сторону врагов Екатерины. У сына царевича Алексея было много приверженцев среди знати и среди провинциального духовенства. В Аранском монастыре Нижегородской губ. арх. Исайя поминал сына царевича Алексея благоверным государем, а не благоверным великим князем, говоря, что готов казнь принять, а иначе поминать не станет. Тогда решено было объявить великого князя Петра Алексеевича наследником престола. Стали искать пути к тесному сближению будущего императора с семейством Екатерины. Остерман составил проект — женить Петра Алексеевича на его тётке Елизавете Петровне, не обращая внимания ни на церковные уставы, ни на разницу лет. Австрийский двор, чтобы привлечь на свою сторону Меншикова, предложил другой выход из затруднительного положения — помолвить за великого князя дочь Меншикова. Говорили, что этот план сочинил датский дипломат Вестфален. Екатерина должна была согласиться, чтобы не поставить Меншикова в ряды своих врагов. Против такого чрезмерного возвышения Меншикова стали говорить многие, между прочим — его прежние единомышленники, графы Толстой и Дивьер. Оба они дорого поплатились за смелые разговоры; Толстой сослан был в Соловецкий монастырь, а Дивьер — в Сибирь.