Подхватив своих лошадей, двое всадников направились к атлету, находчивость которого позволила усмирить коней Деметры, Подойдя, они поочерёдно приветствовали его, положив левую руку на его правое плечо. Слов, которыми они обменялись при этом, никто в толпе не разобрал — это был чужой язык.
Те, кто стоял поблизости, старались разглядеть смельчака. Это был молодой человек довольно высокого роста, крепкого телосложения. Бритое, безусое лицо с правильными чертами обрамлено густыми курчавыми волосами, спускавшимися от висков почти до подбородка. Взгляд — мужественный и открытый. Его красивые, цвета меди, волосы горели огнём в лучах солнца, а светлые голубые глаза казались бездонными. Отвечая тем же жестом на приветствия, он улыбался. Затем он обвёл взглядом окружающих, круто повернулся и быстро зашагал сквозь строй элланодиков и состязателей к концу колонны, туда, где белели хитоны жрецов. И все почтительно расступались, уступая ему дорогу.
Звук трубы, резко прозвучавший в наступившей тишине, вернул всех к действительности. Переговариваясь между собой, обсуждая происшедшее, люди подравнивали живой коридор, пропуская шествие в сторону моста, где его по традиции должен был встретить римский проконсул.
Элланодики двинулись торжественным шагом вперёд. За ними последовали состязатели. Вскоре ничто уже не напоминало о драме, которая разыгралась здесь и легко могла бы превратиться в трагедию, если бы не смелость и отвага трёх чужестранцев.
Процессия приближалась к мосту. Тут уже стояло несколько всадников. Впереди проконсул Элиды, гордо восседавший на белоснежном скакуне, сзади — его свита и телохранители. Люди радостно приветствовали атлетов, проходивших мимо с поднятой вверх левой рукой. Прошли бегуны, панкратисты, борцы. Наконец показались кулачные бойцы, и среди них тот, кого зрители искали глазами.
Он шёл среди поединщиков. Шёл с достоинством, но легко, непринуждённо, подняв, как и все, левую руку в знак приветствия. Красивое лицо поединщика было уже совершенно спокойным. У всех, кто мог хорошо разглядеть незнакомца, возникал один и тот же недоуменный вопрос: неужели этот молодой человек занимается кулачным боем? Разумеется, раз элланодики допустили его к Играм, он умеет драться. Но почему же у него не сплющены уши, не сломан нос? Почему не видно шрамов над бровями? Очевидно, по молодости лет он не имеет большого опыта в поединках. Но тогда горе его красоте! На Олимпийских играх нет поединщиков с лёгкими кулаками. Удары лучших из кулачных бойцов способны сбить с ног буйвола.
Снова прозвучала труба. Шествие остановилось. Над толпой ещё витал гомон, когда проконсул, важный и напыщенный, начал свою речь. Он заговорил, уверенный, что при первых звуках его голоса установится полная тишина:
— Именем божественного цезаря, императора Феодосия Великого, самодержца Восточной Римской империи, я приглашаю вас в священный город Олимпию, где по заведённому многовековому обычаю атлеты покажут своё мастерство, свою силу, ловкость, отвагу и выносливость на Играх, родившихся в честь бесподобного Зевса.
Толпа жадно ловила слова проконсула. И хотя каждую олимпиаду они повторялись почти без изменений, слушали его так внимательно, как если бы это происходило впервые. Проконсул приветствовал элланодиков, жрецов и атлетов, он желал им всяческих успехов на Играх в Олимпии — столице мира, молодости, бодрости тела и духа. Затем под восторженные крики толпы он повернул коней, проехал со своей свитой мост и остановился у въезда в город на левом берегу Кладея.
Первыми на мост вступили элланодики, за ними — атлеты и жрецы. Проконсул вновь приветствовал их, на сей раз молча, подняв левую руку. Участники процессии отвечали ему мимолётным взмахом руки и шли вперёд, мимо находившихся неподалёку терм. Термы появились в Олимпии много веков назад. Позже, в римские времена, они были значительно расширены и благоустроены. Здесь находились сами бани, а также купальные сооружения, главной частью которых были бассейны для состязаний в плавании.
Обогнув термы, шествие направилось к Феоколеону. Одно из новейших зданий Олимпии, оно поражало своим смелым архитектурным решением. Удобные помещения, большой внутренний двор предназначались для проживания олимпийских жрецов. Подойдя к Феоколеону, процессия остановилась и по знаку элланодиков разделилась надвое. Часть атлетов отошла влево, другая — вправо. Образовался коридор, в который вступили жрецы, находившиеся до того времени в конце процессии.
Читать дальше