Генрих Шумахер - Любовь и жизнь леди Гамильтон

Не все сказала она им прямо. Однако ее жесты, горящий взор, сам звук ее голоса — все выдавало ее горечь, тяжкий опыт ее короткой жизни. Мисс Келли мягко привлекла ее к себе и нежно откинула ее волосы с горячего лба.

— Бедное дитя! Рано же пришлось вам испытать в жизни горе. Наступят, однако, и лучшие времена. Когда девушка так красива…

Эмма резко высвободилась из ее рук.

— Что мне до этой красоты? — мрачно сказала она сквозь зубы. — Здесь никто и понятия не имеет о красоте. Все пренебрегают мною. А я — я знаю, что умру в нищете и унижении.

Мисс Келли улыбнулась.

— Вы торопите события, дитя мое. Никогда нельзя предсказать, что из человека получится. Взгляните на меня. Я не знаю, где явилась на свет и кто мои родители. Я выросла в ярмарочном балагане, в шестнадцать лет еще не знала грамоты. А теперь у меня особняк в Лондоне, имение в Ирландии, сейф в Английском банке. Меня знает весь Лондон. Дамы завидуют мне и подкупают мою портниху, чтобы выпытать фасоны моих платьев; мужчины бегают за мной и лишаются своего состояния ради одной моей улыбки. А один из них… Наступит день, когда этот человек станет королем Англии, императором Индии, самым могущественным властителем в мире. Люди называют его «Джентльмен Георг» [2] Принц Георг Уэльский, позднее король Георг IV. (Примеч. авт.) . И вот он любит меня, он — мой раб. А я называю его «толстячок», «маленький толстячок».

Она звонко рассмеялась. В бурном веселье она подобрала спереди свое дорогое платье, обнажив голые колени над шелковыми чулками, и внезапно высоко подняла левую ногу.

— Арабелла, — крикнул Ромни сердито, — как вы можете?

Она пожала плечами.

— Мизантроп! Малышку ждет в Лондоне неслыханная удача!

Лицо художника помрачнело, голос зазвучал резко.

— Вы хотите погубить ее?

Мисс Келли засмеялась.

— Погубить? Чепуха! Кроме того, вы не понимаете, что ей на пользу, дружище. Если мисс Лайен окажется в Лондоне, вы сможете писать ее портреты в двадцати, тридцати разных видах, так часто, как вам заблагорассудится. Вам ведь самому этого хотелось.

Его глаза вновь загорелись.

— Это правда. И тогда я оставлю далеко позади и Гейнсборо и всех остальных. — Затем он опомнился. — Не слушайте эту искусительницу, дитя мое. Оставайтесь здесь, со своей матерью. Здесь вы…

Нетерпеливым жестом мисс Келли прервала его.

— Избавьте нас от подобных тирад, Ромни! Давайте лучше рассуждать разумно. Сколько вы будете платить мисс Лайен за каждый сеанс? Пять фунтов?

Он кивнул, вновь погрузившись в созерцание красоты Эммы.

— Пять фунтов, и гарантирую сто сеансов.

— А я, — добавила мисс Келли, обращаясь к Эмме, — приглашаю вас к себе в качестве компаньонки с жалованьем десять фунтов в месяц. Ну, что скажете? Принимаете предложение?

Эмма посмотрела на нее нерешительно. В жизнь ее вторгалось что-то новое, и это повергло ее в смятение.

— Не знаю, — проговорила она запинаясь. — Это было бы для меня огромным счастьем, но…

— Но? Разве того, что вам предложили, мало Что за княжеское содержание получаете вы теперь в качестве няни?

— Четыре фунта в год.

— И вы еще раздумываете? В ваши годы я такое предложение прозакладывала бы черту душу и тело.

Эмма внезапно побледнела.

— Моя мать… Она любит меня, и если я ее покину…

— Она будет только рада тому, что вы вырветесь из этой нищеты! — Мисс Келли повернулась к Ромни. — Дайте мне ваш карандаш, я напишу мисс Лайен свой адрес.

Она вырвала листок из альбома для эскизов написала крупными прямыми буквами «Мисс Келли, Лондон, Арлингтон-стрит, 14» и проставила внизу дату: 6 мая 1779.

— Зачем это? — спросил Ромни удивленно.

Она засмеялась.

— Я очень забывчива и вынуждена вести дневник для моего ревнивого толстячка. Разумеется, я записываю лишь то, что не забываю записать, то есть то, что толстячку дозволено знать. А мое знакомство с мисс Лайен скрывать от него не нужно.

Ромни тоже рассмеялся.

— Несмотря на то, что мисс Лайен так красива? Вы не боитесь соперницы?

Она высокомерно пожала плечами, но взгляд ее стал холодным.

— Я сумею защититься.

Резким движением она сунула Эмме листок в вырез платья.

— Если вы все-таки явитесь в Лондон и пошлете мне этот листок, мне достаточно будет заглянуть в дневник, чтобы тотчас же все вспомнить. Надеюсь, это произойдет скоро. Итак, до свидания в Лондоне.

Она кивнула Эмме и оперлась на руку Ромни, чтобы вернуться на баржу, откуда как раз возвращались дети со старой служанкой.