Ким Чжэгю - Счастье

— Но мы с товарищами договорились сфотографироваться…

Сор Окчу заколебалась, но подошедшие студенты посоветовали ей пойти, сказали, что сфотографироваться они смогут и завтра.

Сор Окчу и мать Дин Юсона пошли рядом. Девушка изо всех сил старалась как можно меньше хромать, но это ей не удавалось. Чтобы лучше слышать свою спутницу, Сор Окчу часто останавливалась и тогда, опираясь на здоровую ногу, давала отдых больной. Мать Дин Юсона это заметила и стала поддерживать девушку.

— Ничего, матушка, я сама.

Какое искреннее участие проявляет к ней мать Дин Юсона, подумала Сор Окчу. И сейчас, и в госпитале. И тогда, когда они вместе пробирались на Север. И как-то теплее стало у Сор Окчу на душе.

— О-о-ох! И все из-за этих проклятых американцев, — вздохнула женщина.

Сор Окчу внезапно вспомнила, что в прошлом году Дин Юсон заезжал в Хаджин. Почему ему пришла эта мысль? Может, ее подсказала ему его мать? Тогда, наверное, они сейчас живут вместе? Это предположение заставило Сор Окчу насторожиться. Она замедлила шаг и наконец остановилась. Мать Дин Юсона вопросительно посмотрела на девушку.

— Матушка…

— Что с тобой, Окчу? — забеспокоилась старушка, видя, что девушка изменилась в лице.

— Матушка, я к вам зайду попозже. Мне все-таки нужно вернуться к товарищам, мы обязательно должны сфотографироваться сегодня.

Сор Окчу собрала всю свою волю, чтобы спокойно произнести эти слова: она искала предлог, чтобы избежать возможной встречи с Дин Юсоном.

— Но ведь твои товарищи сказали, что можно будет сняться и завтра. Ты что-то говоришь не то. — В голосе старушки послышалось недоверие.

— Завтра такого случая не представится. А я, как только сфотографируюсь, сразу приду к вам.

— Это правда? Ты придешь?

— Да сразу, как только сфотографируюсь.

— Смотри, обязательно заходи. — Глаза женщины выражали настойчивую просьбу.

Они расстались. Сор Окчу шла с трудом, больная нога стала чувствительно напоминать о себе, она неприятно ныла. И угрызения совести не давали покоя. Как жестоко она поступила! Зачем обидела эту добрую старушку, которая всегда радовалась встрече с ней и готова была поделиться последним куском хлеба? Почему она так бессердечно обошлась с ней?

«Нет, нет, я не должна больше видеть ее, ведь я тогда неминуемо встречу там Юсона. Но если я сейчас расстанусь с ней, тогда, быть может, уже больше никогда ее не увижу». Сор Окчу в растерянности оглянулась. Мать Дин Юсона по-прежнему стояла там, где они расстались, и смотрела ей вслед.

Сор Окчу слабо помахала рукой: мол, не стойте, идите домой.

Студенты сфотографировались, Сор Окчу отошла в сторонку, села на газон и с грустью посмотрела на домик, прилепившийся к подножию горы. Она пыталась успокоить себя: ну что ж такого, если она не зайдет к старушке? Но перед глазами все время стоял ее образ. Мать Дин Юсона как бы спрашивала снова: «Это правда? Ты придешь?»

«Ну а если мать до сих пор не встретилась с сыном? Если все время она жила в одиночестве? Как же ей тогда тяжело одной, да еще в постоянной тревоге за сына! Ну хорошо, я не могу быть рядом с Дин Юсоном, но мать-то должна с ним встретиться, чтобы в конце концов успокоиться. Да, вероятно, они еще не встретились! Иначе она обязательно хоть словечком обмолвилась бы об этом».

Сор Окчу стремительно встала. «Я должна рассказать ей все, что сама знаю о Дин Юсоне», — твердо решила девушка.

Она вышла из парка и вскоре была возле домика старушки. От игравших неподалеку ребятишек она узнала, что мать Дин Юсона все время жила одна, и Сор Окчу немного успокоилась.

Девушка осторожно вошла во двор. Перед входом, на приступке, стояли комусины [8] Резиновая обувь с загнутыми вверх носками. .

— Матушка! — позвала Сор Окчу.

Мать Дин Юсона вышла ей навстречу.

— Заходи, милая, пришла-таки. — Она повела девушку в дом. В комнатах было чисто и опрятно, даже трудно поверить, что здесь живет одинокий старый человек. — Садись вот сюда, поближе к очагу. Я уж было подумала, что не придешь. А сфотографироваться успела? — Старушка никак не могла прийти в себя от радости, что девушка все-таки сдержала слово. Она все время беспокоилась, что Сор Окчу не придет, и корила себя, что зря отпустила ее.

— Успела, матушка, успела, — ответила Сор Окчу.

— Ну а когда у тебя заканчиваются экзамены? Когда домой собираешься?

— Дня через два-три.

— Ну тогда поживи эти дни у меня.

Сор Окчу промолчала. Она все-таки не решалась открыться и назвать причину, почему не может долго оставаться в этом доме.