Жюльетта Бенцони - Сто лет жизни в замке

Первый праздник был организован для крестьян близлежащих деревень. Парк ярко освещен, над лужайкой натянут тент. Здесь будет бал, который откроют владелец замка и «старейшая» края. На украшенных цветами столах обильное угощение. Для детей установили карусель с деревянными лошадками и другие игры. Именно во время этого праздника Бони столкнется с явившимся без приглашения кузеном, с которым он был, мягко говоря, в натянутых отношениях. Звали его Эли де Перигор, позднее он будет носить титул князя де Саган, а затем и герцога Талейрана. Малосимпатичный человек, он станет одним из двух злых гениев супружеской четы, которые подтолкнут Анну к разводу. Этот развод принесет ему определенные плоды, ибо вместо того, чтобы вернуться в свою дорогую, горячо оплакиваемую страну, американка выйдет за него замуж. Отметим, что, будучи более состоятельным, чем Бони, он не считал неудобным прибрать к рукам огромное состояние Анны, хотя сам не раз обвинял Бони в продажности.

Вторым злым гением была некая миссис Блейк, подруга детства Анны, которую нужно было принимать в Марэ, и о которой граф сказал, что «ее душа столь же черна, как и ее имя». При этом он добавил:

«Будучи несчастной в браке, миссис Блейк не могла допустить, что у ее подруги будет по-другому. Она очень хотела, чтобы я ухаживал за ней, но из этого ничего не получилось, и она старалась меня скомпрометировать, собирала все сплетни обо мне и, приукрасив их, в зависимости от обстоятельств, преподносила моей жене, впитывавшей их как губка. Некоторые ревнивые люди находят удовольствие слушать гадости о тех, кого они любят…».

Однако вместе или без миссис Блейк Бони принимает у себя почти всех знатных людей и даже членов королевских семей.

«Многочисленные приемы скрашивали нашу жизнь в деревне. Особенно удачным был прием в честь великой княгини и великого князя Владимира из России. На другой очаровательный праздник мне удалось пригласить одновременно герцога де Лоржа и графа Луи д'Аркура, чтобы встретить герцога Монпансье. После охоты в парке была включена иллюминация, на берегу большого канала устроили фейерверк, а по аллеям парка и вдоль каналов были установлены через каждые десять метров жирандоли…».

Граф де Кастеллан хотел устроить в Марэ зверинец наподобие того, что мы можем наблюдать сегодня в Туси. Он хотел поселить там экзотических животных. «Я уже воображал, как на заходе солнца их выводят на цветочные клумбы негры в красных тюрбанах. К сожалению, мне не хватило времени, чтобы претворить в жизнь этот каприз декоратора. Вместо страусов и леопардов я ограничился тем, что выставлял на показ великолепную упряжку, коляски и кареты, запряженные четверкой лошадей с выездными лакеями на заднем сиденье.»

К сожалению, ему не хватило времени и на то, чтобы вернуть к жизни замок Гриньян, о продаже которого он прочитал однажды в газетах:

«Эта усадьба, собственность моих предков со времен Франциска I до Людовика XIV включительно, расположена на укрепленной горе, укрывающей на своих склонах базилику, где покоятся многие члены семьи Кастелланов. Эти воспоминания подтолкнули меня к тому, чтобы его купить я испытываю благоговение перед умершими, носившими мое имя Когда обстоятельства вынудили меня отказаться от моей собственности, я, однако, оставил за собой кладбища, которые в нее входили Эти земли мертвых — единственное, что мне принадлежит сегодня…»

Среди многих были, конечно, могилы мадам де Севиньи и ее дочери, мадам де Гриньян. После реставрации замка, который в этом очень нуждался, как всегда роскошный, Бони хотел организовать здесь музей Южной Франции и центр для собраний европейских писателей и ученых. Но мало того, что ни один из этих проектов не был осуществлен но еще и пришлось продать волнующий замок Гриньян, который абсолютно не интересовал бывшую мисс Гулд. Тем временем Бони продолжает совершать свои сумасшедшие царские выходки, которые при других обстоятельствах могли бы сделать из него великого режиссера.

Уже немало сказано о Розовом дворце, который он построил на углу проспекта Фош — в то время проспекта дю Вуа — и проспекта Малакофф. Можно только пожалеть, что сегодня вместо него возвышаются многоэтажные дома, возможно, очень роскошные, но безликие и бездушные, радующие американских бизнесменов, нефтяных королей и кинозвезд. Бони, строивший его по образу Трианона, привозил на заказ розовый мрамор из Италии, воспроизвел внутри Посольскую лестницу Версальского дворца. Он организовывал здесь великолепные торжества. Особенно незабываемым был праздник в честь короля Португалии.