Виктор Поротников - Остановить Батыя! Русь не сдается

Когда войско в Стародубе было собрано, неожиданно из Владимира прискакал другой гонец, передавший Иоанну Всеволодовичу другое повеление от великого князя. Новый приказ гласил, что Иоанн Всеволодович должен вести своих ратников не ко граду Владимиру, а в Ростов. Туда же выступили с конными полками и его старшие братья Георгий и Святослав.

Вездесущая княгиня Ядвига принялась убеждать Иоанна Всеволодовича не ходить с войском к Ростову.

— Похоже, князь Георгий мечется, как испуганный заяц, — молвила мужу Ядвига, оставшись с ним наедине. — Коль Георгий Всеволодович сбежал из Владимира, значит, он не надеется победить Батыя. Зачем тебе связывать судьбу с князем Георгием, который явно пребывает в растерянности и не знает, как остановить татар? Злой рок влечет князя Георгия к гибели, ибо он привык побеждать своих врагов мечом своего ратолюбивого брата Ярослава, который ныне далече от него. Святослав же всегда был никчемным полководцем, проку от него не будет никакого. Святослав наверняка будет тенью следовать за князем Георгием и найдет свою гибель рядом с ним. Смерть твоих старших братьев расчистит для тебя путь к златокованому столу владимирскому! — С этими словами Ядвига с силой тряхнула мужа за плечи. — Разумеешь?

— Ну, — обронил Иоанн Всеволодович, тупо взирая на жену. Он, как всегда, был с похмелья.

— Ежели ты отсидишься где-нибудь в стороне, то татары перебьют всех твоих братьев и старшинство среди суздальских Мономашичей останется за тобой, — с горящими глазами промолвила Ядвига, глядя в упор на супруга, который сидел перед ней на стуле. — Судьба дарует тебе прекрасную возможность отомстить своим заносчивым старшим братьям мечами татар и стать полновластным властелином на Владимиро-Суздальских землях. Радуйся, Иоанн, и не вздумай выполнять повеления князя Георгия. Пусть он сам несет свой тяжкий крест. Надеюсь, свет мой, ты не забыл, как князь Георгий унижал тебя? Как он любил насмехаться над тобой?

— Не забыл, — хмуро проговорил Иоанн Всеволодович, раздраженным жестом отстранив от себя жену. — Этого я никогда не забуду!

Собрав своих бояр и воевод, Иоанн Всеволодович объявил им, что он не намерен покидать Стародуб, куда стеклось множество беженцев, ища у него защиты от татар.

— Мой брат Георгий, прихватив злато-серебро, бежал в заволжские леса, бросив столицу на попечение своих старших сыновей Всеволода и Мстислава, — с нескрываемым презрением в голосе молвил Иоанн Всеволодович. — Георгий явно помешался от страха перед мунгалами, он надеется укрыться в лесной глухомани и дождаться там возвращения из Поднепровья Ярослава с полками. Вместе с Георгием бежал и Святослав. Я не последую примеру моих трусливых старших братьев и не стану выполнять их безрассудные повеления. Я намерен оборонять Стародуб от татар, ежели сей злой ворог дойдет до наших мест.

Стародубские бояре после услышанного пребывали в некоем потрясении и изумлении, ибо они меньше всего ожидали твердой стойкости от Иоанна Всеволодовича в это бедовое время и совсем не ожидали, что всегда такой храбрый Георгий Всеволодович вдруг ударится в бега, оставив свой стольный град на своих сыновей. Пошумев и поспорив друг с другом, бояре решили, что действительно лучше лечь костьми, защищая Стародуб от татар, чем, бросив дома и семьи на произвол судьбы, спешить с войском куда-то к Волге, подчиняясь воле обезумевшего от страха Георгия Всеволодовича.

Терехом славяне-вятичи называли мотылька, производя это слово от глагола «терехать», то есть трепыхаться. Поскольку мотылек в полете двигается не по прямой, а дергается вверх-вниз, поэтому кто-то из наблюдательных славян и назвал эту невзрачную бабочку «дергунком», то есть терехом. Частенько таким именем славяне нарекали излишне нервных и непоседливых отроков.

Был у рязанского князя Юрия Игоревича в молодшей дружине гридень по имени Терех, а по прозвищу Левша. Левой рукой Терех действовал еще ловчее, чем правой, потому-то он и получил такое прозвище. В дружине Терех прославился тем, что ловко играл в кости на деньги. Играть с ним редко кто отваживался, ибо это было себе в убыток. Когда татары взяли приступом Рязань, то Терех сложил оружие в числе первых, помышляя о спасении своей жизни и не стремясь истреблять врагов до последней возможности.

В неволе у татар Терех пробыл недолго, всего недели две, но и за это короткое время он испытал столько унижений и побоев, что душа его насквозь пропиталась самой лютой ненавистью ко всем степнякам из Батыевой орды. Смерть хана Кюлькана в битве под Коломной дала возможность Тереху и нескольким сотням других пленников бежать из татарского стана, куда ворвались русские конники. Поскольку оставаться в осажденной мунгалами Коломне было опасно, почти все русичи, вырвавшиеся из неволи, ушли в Москву. Ушел в Москву и Терех. Там он вступил в дружину московского князя, радуясь тому, что сумел выжить после стольких опасностей и неплохо устроиться в Москве.