Сергей Нуртазин - Сарматы. Победы наших предков

Умабий прикрыл лицо ладонями. Единственный человек, кому он доверял свои тайны, делился своими чаяниями, с кого брал пример и на кого хотел быть похожим, как и большинство молодых воинов племени, любимый брат мертв. Ведь это он защищал его в мальчишеских драках и обучал с наставником Гордом воинскому искусству. Он был ему больше, чем брат. У отца редко находилось время для младшего сына. Сначала наемная служба в Армении, затем заботы вождя забирали его время. Участь воспитателя и друга легла на плечи Туракарта. И вот его нет. Что он скажет отцу? Как оправдается перед ним за то, что в миг опасности не помог брату. Как объяснит, что отъехал от остальных охотников осмотреть окрестности с ближайшего бугра и словно мальчишка засмотрелся на орла в небе, в то время как остальные обнаружили вепря и погнались за ним…

Временный стан аорсов, расположенный на берегу великой реки Ра, затих. Не слышно громких криков, смеха, звонких детских голосов. Даже лохматые сарматские псы перестали лаять, словно знали о случившемся несчастье. Кочевники то и дело бросали скорбные озабоченные взгляды на плоскую вершину невысокого бугра. Наверху, отдельно от других, стояла крытая беловойлочным шатром повозка вождя. Рядом, под навесом, закрытым со всех сторон красной китайской тканью, склонив головы, сидели двадцатилетний младший сын вождя Умабий и зрелый муж могучего телосложения. Это Евнон — сорокалетний предводитель нижних аорсов, чьи земли простирались от Дана, называемого греками и римлянами Танаисом, до многоводной реки Ра, и от предгорий Кавказа до пределов, за которыми начинались владения неподвластных ему верхних аорсов. Эти родственные сарматские племена кочевали от низовьев Ра и Гирканского моря на север и восток.

Вождь отличался отметиной на окладистой темно-коричневой бороде. Седина белой полосой протянулась от нижней губы царя к подбородку, будто пил он молоко да забыл утереться. Но не только в этом было отличие, а прежде всего в его смелости, мудрости, умении сражаться и повелевать. Сам облик предводителя говорил об этом. Высокий рост, движения, полные достоинства и силы, зачесанные назад волнистые, достающие до плеч темно-русые, почти черные волосы, небольшой с легкой горбинкой нос, высокий лоб, взлетающие от переносицы вверх брови и карие слегка навыкате глаза, в которых сейчас застыла невыносимая печаль. Едва сдерживая слезы, с болью в сердце глядел он на неподвижное тело сына, лежащее на бараньих шкурах и укрытое по грудь белым льняным покрывалом.

Вождем Евнон стал четыре года назад. Предшествовали этому события, произошедшие в Армении на восемь лет ранее.

Освободившийся после смерти царя Арташеса армянский престол был лакомым куском, а потому парфянский правитель Артабан, не теряя времени, посадил на него сына Аршака. Римский император Тиберий не мог позволить парфянам, злейшим врагам империи, воцариться в Армении. Помирив царя Иберии Фарасмана с братом Митридатом, в прошлом боровшимся за иберийский престол, он предложил Фарасману отнять трон у Аршака. Путь к власти зачастую лежит через кровь, хитрость, обман, и большинство идущих по нему людей используют любые средства для достижения цели. Таковыми оказались Фарасман и Митридат. Подкупом они добились желаемого — приближенные убили Аршака. Войско иберов вторглось в Армению, захватило столицу государства город Арташат в Араратской долине на левом берегу реки Аракс, а с ней и трон армянских правителей. Но на их пути встал Ород, брат свергнутого и убитого Аршака. Предстояла серьезная война. И вот тогда-то иберы направили послов к албанам и сарматам. Ород в поисках союзников тоже послал своих людей в сарматские степи. И тем и другим хотелось иметь в войске этих опытных и отчаянных в бою всадников, они знали их силу. Не в первый раз сарматские отряды, а то и целые племена шли на службу к соседним государям.

Приняв дары и от парфян, и от иберийцев, пожилой вождь нижних аорсов Арнаварк, старейшины и знатные воины долго раздумывали; кому отдать предпочтение. Парфия сильна, но она за Гирканским морем и за горами Кавказа. Сторонники великого Рима под боком — Иберия и Боспорское царство, где у власти находился «друг римлян» Аспаруг, чеканивший монеты с изображением римских императоров. Но все сомнения исчезли после того, как они узнали, что племена сираков, в жилах которых тоже текла сарматская кровь, собираются идти на помощь парфянам. Решение было принято — нижние аорсы будут сражаться за иберов.