Сергей Юрченко - Скопец, сын Неба

-Скрываюсь? Мать, я не стал бы скрываться, даже если бы весь мир искал меня! У меня за спиной Царство Небесное. Чего мне бояться?

Если Иамес рассчитывал увидеть своего старшего брата образумившимся и притихшим, то он ошибся. Иисус стал после их последней встречи более спокойным, но еще более надменным. Несомненно, думает Иамес, его брат из тех, про кого говорят, что их только могила исправит.

-Если мы можем тебе помочь, скажи, - говорит он Иисусу.

-Нет нужды.

-Но ведь ты зачем-то сидишь здесь вместо того, чтобы придти домой. Зайди в свой дом, - Иамес говорит с ним как с больным. - Тебе все будут рады.

Иисус это понимает, и его взгляд становится жестче: хула на Святого Духа продолжается.

-Не говори со мной так! - предупреждает он.

-Как же с тобой говорить? Разве я говорю что-то плохое?

-Хочешь что-то сказать, скажи прямо.

Нашрит скорбно смотрит на своего старшего брата. И предпринимает последнюю попытку.

-Мы - твоя семья.

-Вот моя семья! - Иисус разводит руками. - Те, кто идет со мною, а не против меня.

Иамес обводит взором суровые лица учеников Иисуса. Все они на той стороне и не издают ни звука. Они не кажутся ему царской свитой Мессии. Это лишь кучка бродяг, которых его брат заразил своим безумием. И он приведет их всех к погибели. Неужели ни один из них этого не понимает и не остановит Иисуса? Можно простить юных судейских сынков, но вот здесь зрелые мужи, вот заросший седой бородой Иуда. Неужели он не понимает, куда его ведет Иисус? Даже Иохонан, сын храмового священника из череды Авии, праведник, нашрит, по праву рождения приближенный к Храму, не получил признания в Иерусалиме и удалился за Иордан, чтобы не иметь ничего общего с Синедрионом. Святые отцы, эти потомственные слуги Божьи, любят только мертвых пророков и терпеть не могут живых. Живой Мессия, которому они должны все поклониться в ноги и передать ему власть, просто взбесит их. Неужели его брат - всезнайка не понимает безнадежности своего предприятия? Неужели этот, несомненно, умный Иуда не видит, что они идут к погибели? Конечно, это безумие. Иамес разочарован в своем старшем брате. И ему искренне жаль его.

-Сын мой, - Мария бросается к Иисусу, - мы здесь не для того, чтобы ссориться с тобой. Мы - твоя семья и беспокоимся за тебя. Все ли хорошо у тебя?

-Я ведь уже сказал: все хорошо. Не беспокойся, мать.

-Твои ученики сказали нам, что ты идешь в Иерусалим. На праздник?

-Да.

-Можем мы пойти с тобой?

-Нет. Вам лучше не быть со мной.

-Почему? Разве мы помешаем? - допытывается женщина. - Вспомни, как мы ходили в Иерусалим, когда отец еще был жив.

-Я не помню. Я все забыл.

Мария огорчена.

-Что же с тобою делалось в далеких странах, что ты все забыл? Тебе там было так плохо?

-Пожалуйста, мать, не мучь меня вопросами.

-О чем же тебя спрашивать?

-Наверное, ни о чем.

Он трет лицо, подбирая нужные слова для матери. Она - единственный человек, которому он не может сказать жестокую правду. Не может он и солгать. Все люди лгут. Скопец никогда не лжет. Ложь для него - это бессмысленное добавление ложки меда в бочку дегтя. Что это изменит? Ничего.

-Я не могу объяснить тебе того, что делаю, - с трудом начинает говорить он. - Просто верь, что я поступаю правильно. И что бы ни случилось, продолжай верить, что это было правильно и хорошо для твоего сына. Ему это было нужно. А тебе лучше вернуться в Назарет, где мне нет места. У тебя есть другие сыновья. Надеюсь, они порадуют тебя больше. Я хотел бы тебя порадовать, но мне нечем. Пожалуй, я был худшим из твоих сыновей. Я не могу дать тебе то, что ты хочешь.

Мария со слезами смотрит на него.

-Сын мой, ты как будто хоронишь себя.

-Нет, мать. Твой сын - из воскресших. Посмотри на меня, коснись меня: я не умер, я воскрес, - с ласковой улыбкой произносит он.

Но Мария понимает, что он прощается. Слишком много печали в улыбке ее первенца, чтобы все у него было хорошо. Она обнимает его и просит:

-Скажи, что мы еще увидимся.

На его лице проступает мучительное выражение.

-Скажи, - настаивает она.

-Нет, мать, мы не увидимся. Уведите ее, - говорит он младшим братьям.

Они смотрят на этого чужого им человека с неодобрением. Двум самым младшим из них, Симону и Иуде, которые его совершенно не помнят, и вовсе кажется, что мать придумала им этого брата, а в действительности Иисус им - никто. Юноши смотрят на этого человека, заставившего плакать их мать, почти враждебно. Они уводят Марию.

Иамес задерживается.

-Если ты тот, кем тебя считают твои ученики, то почему слава о тебе не разносится по всей Галилее?